Нейл?

У нее перехватило дыхание.

Нейл!

— Всё в порядке, дитя мое?.. — встревоженно переспросила сестра Тереса, но ей никто не ответил. Негромкий голос храмовницы утонул в потоке хлынувших вдруг на Кассандру воспоминаний — яркие, как вспышка, и такие же короткие, они наскакивали одно на другое, мешаясь между собой и разгоняя остатки спасительного тумана. Побег из дома, изгородь, выбеленная луной дорожка, темнеющий впереди особняк эль Хаартов, окно на первом этаже, письменный стол, запах книжной пыли, вспыхнувший канделябр на низком столике у дивана… Это было? Да, это всё, всё было! И Нейл — он тоже был!

А еще — его хриплый задыхающийся голос, бормочущий что-то бессвязное и непонятное, мокрая рубашка, обтянувшая острые лопатки… И холод. Жуткий, пронизывающий холод, взявшийся словно из ниоткуда, который медленно заползал под кожу, стремясь все глубже и глубже, который мешал видеть и дышать, жесткой коркой сковывая губы и ресницы. И дрожь, и ледяная мгла, и тишина, наступившая вдруг в целом мире.

А потом? Что было потом?

— Дитя мое, — щеки коснулись прохладные пальцы. Кассандра вздрогнула.

— Сестра Тереса, — выдохнула она, — я дома?

— Да, дитя мое.

— А вы? Кто вас позвал? Вы здесь зачем? — Широко раскрытые синие глаза с неясной мольбой впились в лицо храмовницы. — Что случилось, сестра Тереса? Почему я дома? Где Нейл?

— Ш-ш-ш, — в голосе женщины слышалась нежная властность, столь присущая всем сиделкам. — Всё хорошо. Ты была очень больна, но сейчас это уже позади. Твой батюшка попросил меня приглядывать за тобой, и я буду рядом, сколько потребуется…

Кассандра закусила губу. Больна? Значит, то, что свалило Нейла, перекинулось и на нее? Но тогда как же он? Ведь ему было совсем плохо! Гораздо хуже, чем тогда ей!..

— Где Нейл? Что с ним? Где он?!

Щеки девушки вспыхнули лихорадочным румянцем, руки задрожали. Она попыталась приподняться, цепляясь пальцами за края белой головной накидки храмовницы, но женщина с ласковой улыбкой тотчас же уложила ее обратно.

— Тихо, тихо, дитя мое. Прости, я не знаю, о ком ты говоришь — наверное, тебе лучше будет спросить у батюшки. Хочешь, я позову его? Или твоего дядюшку? Они оба так за тебя волновались!

— Дядю? — голос Кассандры предательски дрогнул. — Дядя Астор… здесь?

— Да, дитя мое. И он очень о тебе беспокоится. Но тебе пока что нельзя покидать постели: я сейчас позову, и его сиятельство придет к тебе сам, а ты уж будь умницей, дождись, не засыпай — хорошо?

Сестра Тереса улыбнулась снова, на этот раз почти заговорщицки, Кассандра ответила ей деревянным кивком. И, уже глядя в спину своей сиделке, с нарастающим беспокойством вдруг поняла, что маркиз Д’Алваро приехал не просто так.