Янара опустилась на край перины и взяла с подушки книжицу:

— Принесли что-то, но я не успела посмотреть.

— Вы со своим мужем не придерживались рекомендаций?

— Мне неприятны разговоры о муже, который, как оказалось, был мне не мужем. Получается, что я жила в грехе целых три года. Гореть мне в аду.

— Вы мечтали попасть в рай?

— Надеялась.

— Не расстраивайтесь. В аду весело: все бегают, кричат. А в раю скучно: там только бог и святые. — Лейза надела на запястье браслет из красного золота. — Посмотрите, какая прелесть! Вам понравились подарки короля?

— Мне приятно его внимание.

— Ну что же вы медлите? Загляните в календарь.

Вздохнув, Янара открыла книжку. Она знала, что церковь запрещает исполнять супружеский долг в религиозные праздники, перед исповедью и после, во время поста, по средам, пятницам, субботам и воскресеньям, во время беременности и кормления ребёнка грудью. Знала, что нельзя удовлетворять плотские желания при свете дня, обнажёнными и в ином месте, кроме постели. Для Холафа Мэрита не существовало запретов, что несказанно огорчало Янару. И если сейчас она держит в руках эту книгу — значит, король готов следовать предписаниям. Их встречи на брачном ложе сведутся к минимуму.

В конце книжицы находился календарь зачатия, составленный настоятелем Просвещённого монастыря. Святой старец утверждал, что дети, зачатые в полнолуние, становятся приспешниками дьявола. Мальчику, зачатому в двадцатый день лунного месяца, суждено стать грабителем или убийцей. Девочка, зачатая при убывающей луне, станет шлюхой, а мальчик родится калекой… Двадцать девять с половиной дней. Из них только десять были благоприятными для зарождения новой жизни — при условии, что на эти дни не распространяются церковные запреты.

Янара потёрла лоб. Наследник престола появится не скоро.

— Через неделю полнолуние, — проговорила Лейза, складывая украшения в шкатулку. — Потом праздник Двух Единиц.

Первый день первого месяца нового года Янара всегда встречала в монастыре. Монахини водили хороводы вокруг серебристых берёз и распевали песни, а вечером усаживались в общей комнате в кружок и со слезами на глазах вспоминали, как они отмечали этот праздник в кругу семьи. Янаре не о чем было вспоминать, она делала то, чем обычно занималась каждый зимний вечер: мыла посуду, подбрасывала дрова в очаг, разносила по кельям ночные горшки, садилась у окна и смотрела на своё отражение.

— Что там дальше по лунному календарю? — спросила Лейза.

— После праздника зачатие запрещено, иначе родится умственно отсталый ребёнок… Вы этому верите?