Киаран подъехал к старцу. Развернул коня. Ему предстояло впервые вершить правосудие. Для чего нужен суд? Чтобы покарать виновных. Или для того, чтобы разобраться: на самом ли деле эти люди виновны? Может, паломники (или сборщики подаяний) заслуживали смерти, поэтому их и убили? И как определить, кто виноват?

Он не раз слышал, как чинят суд святые отцы, когда к ним обращается за помощью пострадавшая сторона. Без такого обращения — виновников никто не имеет права судить. Нет жалобы — нет дела. На таких судебных разбирательствах судьёй выступал не священник, а сам Бог, поэтому подсудимые надеялись только на чудо. Вору велели достать из кипящего масла какой-нибудь железный предмет. Если он не проходил испытание, ему отрубали руку. Клеветнику приказывали есть глину. Если он выблёвывал содержимое желудка — ему отрезали язык. Убийцу зашивали в мешок с камнями и бросали в реку. Если человек всплывал — его оправдывали; и неважно, что всех поголовно вытягивали из воды мёртвыми.

— В деревне больше никого нет, — доложил командир сотни.

Вынырнув из размышлений, Киаран окинул взглядом сидящих на снегу людей:

— Где ваши мужчины?

— Нет таких, ваша милость, — отозвался староста.

— Как это нет? — опешил Киаран.

— А вот так — нет. Только деды старые. — Староста кивком указал на толпу. — Здесь с десяток. Ещё с десяток с полатей не встают, смерть ожидают.

— Правду говорит, — произнёс командир сотни, поглаживая конскую шею.

— Восьмерых хоронить надобно, — продолжил староста, глядя перед собой. — На костёр дров нет. И в землю не положишь. Промёрзла земля. Ждём, когда потеплеет.

Командир указал на почерневшую избу:

— Трупы в сарае за этим домом. Два старика, одна баба и пятеро детей.

— Где мужчины?! — прикрикнул Киаран.

— Одни ушли куда-то воевать и не вернулись, — ответил староста, не меняя ни интонации, ни позы. — Других прирезали разбойники, третьи подались в город, четвёртые… а хрен его знает, где они. Нет мужиков, и всё тут.

— Значит, мужиков нет. А малые дети откуда? Аисты принесли?

— Так это безотцовщина. Баб пилят все, у кого пила есть. Идут солдаты — пилят. Наскакивают лиходеи — пилят. Монахи и те пилят! Вот и вы — зачем пожаловали? Уж наверняка не крыши чинить.

— Ладно, — протянул Киаран. — Кто паломников убил?

Староста направил на него мутный взгляд:

— Не знаю никаких паломников. Не было здесь таких.

— Может, были сборщики подаяний?