— Кстати, у вас какие деньги? — поинтересовался командир.

— Королевской чеканки.

— В Калико такие не ходят. В здешнем монастыре чеканят свою монету. Наши рыбки весят тяжелее ваших корон. Деньги можно поменять в харчевне при постоялом дворе. Там всегда сидит меняла.

Вот так дела! Купцы чеканят монеты, а прикрываются монастырём!

— Сколько у тебя стражей? — спросил Киаран.

— По сотне на каждые ворота и полсотни ночных сторожей. Они ходят всю ночь по улицам и звонят в колокольчик.

Как глупо, подумал Киаран. Сторожа не ловят воров, а предупреждают их о своём появлении.

— Вот здесь и заночуете. — Командир указал на калитку в глухом заборе. — Через два дома хороший бордель, если потребуется. Утром обратную дорогу найдёте?

Устав от разговоров, Киаран кивнул.

Командир поёрзал в седле:

— Вы обещали, что ваши люди никого не тронут. Но на всякий случай я поставлю во дворе двух сторожей. Мне так будет спокойнее.

Хозяин постоялого дома поселил Выродков в отдельно стоящей постройке. Киарану выделил комнату в главном здании. Расседлав и почистив коней, наёмники собрались в просторном зале харчевни, куда вместился бы ещё один отряд, и, сдвинув столы, уселись на скамейки. Посетителей было немного: трое мужчин городской наружности и двое крестьян. Опасаясь нарваться на воров, люди предпочитали останавливаться в небольших заведениях, где каждый новый человек был на виду.

Командир Выродков обменял деньги у пристроившегося в углу молодого человека, расплатился за ночлег и ужин с хозяином и подсел к Киарану. Из кухни доносились голоса поваров — здесь, как во всех приличных харчевнях, женщинам не позволяли готовить пищу. В общем зале поварёнок крутил над очагом барашка на вертеле, прислушиваясь к шипению жира в огне.

Не успели воины согреться, как служанки запорхали вокруг стола мотыльками, расставляя глиняные миски, кружки и кувшины с элем и сидром. Вытянув ноги и наблюдая то за менялой, то за Выродками, разрезающими кашу ножами, Киаран потягивал вино, припасённое хозяином харчевни для важных гостей. Вино, надо сказать, было так себе. Неискушённому человеку пришлось бы по вкусу, но только не Киарану. В его двух деревнях крестьяне выращивали не пшеницу, а виноград винных сортов, так что он имел представление, каким должно быть настоящее вино.

— Вы верующий? — прозвучал девичий голос.

Киаран посмотрел на курносую служанку:

— Это имеет какое-то значение?

Она протянула ему замотанную в тряпицу вилку:

— Инструмент дьявола, по мнению церкви. Или унести?

Как символично… Киаран вынашивал дьявольские планы и в какой-то мере ощущал себя дьяволом. С улыбкой, больше похожей на оскал, взял вилку и положил на стол. Поварята, покраснев от натуги, поставили перед ним огромное блюдо с барашком. Отрезав себе кусок, Киаран отдал мясо воинам. Служанки принесли тушёную капусту, начинённую чесноком свеклу, яблоки, разрезанные на дольки, и душистые вафли.