Посмотрела в конец зала:

— Я благодарю вас, мать Болха. То, что мой сын лежит в колыбели, а не в земле, — ваша заслуга. Я хочу поблагодарить вас, клирик Хааб, и вас, студиус Ика. Испытывая родовые муки, я слышала ваши молитвы. Они звучали божественной музыкой и давали мне силы. Я уповала на Бога, и он помог мне. — Янара обвела взглядом публику. — Неважно, о чём пойдёт разговор и какое решение вы примете. Ничто не омрачит моего материнского счастья. Даже если все от меня отвернутся — со мной останутся Бог и мой сын. Этого мне достаточно.

В зале повисла тишина. Настоятель монастыря провёл пальцем по лохматой брови. Открыл талмуд. Прочистил горло.

— Моя королева! — Со скамьи поднялся тучный человек. — Я великий лорд Лиур. Мой дом много лет поддерживал герцога Дирмута. Когда он умер, мы поддерживали лорда Хилда и его жену Лейзу. Мы двадцать лет ждали, когда их сын Рэн Хилд взойдёт на трон. Мы знаем, что в нашем мире нет ничего проще, чем оболгать невинного человека. Мы поддержим то решение Высшего собрания, которое меньше всего навредит вам и вашему малышу.

— Спасибо, лорд Лиур, — кивнула Янара.

— Поддерживаю. — Со своего места встал молодой человек. — Я великий лорд Микко. Вы всегда будете моей королевой.

— Я великий лорд Аннила. Независимо от решения собрания, я останусь на стороне династии Хилдов.

— Я великий лорд Пяла. Надеюсь, что виновники безобразия, какое творится в городе, понесут наказание. Когда король молчит — молчать должны все. А у нас городская чернь вперёд короля уже осудила королеву и вынесла приговор. Казнить зачинщиков!

Святейший отец вскочил со скамьи словно ужаленный:

— Не превращайте собрание в балаган!

— А вы не затыкайте нам рот! — крикнул кто-то из публики.

— Святейший отец прав! — прозвучало с задних рядов. — Мы собрались обсудить вопрос государственной важности, а не клеймить позором горожан, которые, кстати, отлично умеют считать.

— Говорите тише! — откликнулся кто-то. — Здесь маленький ребёнок. Имейте совесть!

Настоятель пригладил бровь и произнёс в наступившей тишине:

— Через три года Просвещённому монастырю исполнится пятьсот лет. Все эти годы монахи-клирики наблюдали за людьми и окружающим миром.

— Наблюдали или изучали? — уточнил лорд Айвиль.

— Основные истины уже даны Богом в святом писании, а наша задача — постичь божественный замысел и расшифровать символический смысл святой книги.

— Значит, вы занимались обычным наблюдением. Продолжайте.

— В монастыре собрано несколько тысяч трудов. Готовясь к собранию, я выписал цифры, чтобы наше заявление, основанное на многолетнем опыте, не выглядело голословным. — Настоятель вытащил из рукава балахона огрызок бумаги и, глядя в него, вновь провёл пальцем по брови. — Из ста детей треть умирает в младенческом возрасте. Ещё треть не доживает до полового созревания. Лишь сорок детей из ста переходят во взрослую жизнь. Эти цифры я привожу, чтобы вы знали, как обстоят дела с детской смертностью. Теперь скажу о недоношенных младенцах. Из ста недоношенных детей — девяносто семь умирают во время родов либо в первые часы жизни. Выживают лишь трое. Эти трое, как правило, пробыли в чреве матери семь месяцев. Ребёнок королевы вошёл в эту тройку. Ваше величество, миледи Янара вышла за вас замуж, будучи в тягости. Это неоспоримый факт, подтверждённый нашими вековыми наблюдениями.