Конь встал. Киаран поднял голову и уставился на кладбищенские ворота. У него и в мыслях не было приезжать сюда. Потянул поводья, намереваясь развернуться, но в последний миг ударил коня каблуками и послал его по аллее, бегущей между склепами и костницами.

Дверь строения, похожего на будку, открыл огромный человек. Сжимая в мощном кулаке кистень, промямлил растерянно:

— Как в воду глядел…

Киаран невольно сделал шаг назад. Сегодня впервые за долгое время он вспомнил о пациенте Безумного дома, конь сам пришёл на кладбище, надзиратель оказался старым знакомым. Это не может быть случайным совпадением!

— Ёрк?

Надзиратель скупо улыбнулся:

— Ёрк, он самый. Вы запомнили.

— Что значит — как в воду глядел?

Ёрк почесал за ухом:

— Да этот — юродивый дьявол… Когда я спустился кормить постояльцев, он велел мне идти наверх. Сказал, что ждёт гостя. А я не поверил. Клирики о нас забыли. Белые монахи не показываются. Спасибо харчевникам, приносят психам объедки. Боюсь, разгонят нашу богадельню. Вы ничего не слышали? Разгонят нас или оставят?

— Не слышал.

— Ясно, — вздохнул Ёрк. — Хорошая работа. Жалко потерять. — И, отступив в сторону, кивком пригласил войти.

Киаран привязал поводья к ограде, стражнику на городской стене велел проткнуть стрелой любого, кто приблизится к коню, и вошёл внутрь.

Пока он сыпал в карманы и сапоги монастырскую соль, надзиратель вытащил из подставки факел и одной рукой поднял утопающую в полу железную плиту. В лицо ударила вонь немытых тел, испражнений и прокисшей пищи. Прижимая к носу надушенный платок, Киаран спустился вслед за Ёрком в тёмное промозглое помещение.

Блики огня прыгали по решёткам. Слышались стоны, чавканье, смех. Высунув изо рта раздвоенный язык, мужик в лохмотьях дышал учащённо, как загнанная собака. Мохнатый словно медведь узник протягивал руку с огрызками пальцев. Голая женщина трясла обвисшими грудями и делала непристойные движения тазом. При виде кустистых зарослей на лобке Киаран с трудом сдержал рвотный спазм. Уставился в квадратную спину надзирателя и не сводил с ватной куртки взгляда, пока не очутился возле последней камеры.

— Оказавшись здесь или на поле Живых Мертвецов, понимаешь, что до этого жил счастливо и зря тревожил Бога жалобами на судьбу, — прозвучал мягкий голос.

Киаран забрал у Ёрка факел и приблизился к решётке:

— Ты был на поле Живых Мертвецов?

Из темноты возник старик в белоснежном балахоне:

— Сидел в крошечной клетке, подвешенной на столбе в десяти футах над землёй.