— Не знаю, госпожа. Она ничего не говорила.

— Ясно. — Янара прислонилась спиной к перегородке. По телу пробежала волна озноба. Да что это с ней? — Может, ты слышал разговор Таян с моим братом?

— Не-а, не слышал, миледи. Господин Бари сломал ногу и не выходил из покоев. Он крикнул из окна, чтобы я дал ей телегу и лошадь. — Халик заглянул Янаре в лицо. — Миледи, вам плохо?

Янара прижала ладонь к щеке и не ощутила прикосновения:

— Халик…

— Миледи, что с вами?

— Болха, — прошептала Янара и повалилась навзничь.

Конюх едва успел подхватить её:

— Все сюда! Госпоже плохо! Все сюда!

В конюшню вбежали стражники и прислуга. Кто-то взял Янару на руки, под причитания служанок прошёл через двор и взлетел по лестнице в главную башню.

— Опускай. Аккуратно! — эхом звучал голос Миулы. — А теперь уходи! Уходи!

Издалека донёсся голос матери Болхи:

— Грейте воду! Живо!

Травницы, прибывшие с Янарой и детьми из Фамаля, раздавали служанкам приказы:

— Убери подушки! Неси тряпки! Беги за ушатом!

Перед её глазами вращались стены и потолок. Платье под ягодицами и спиной становилось мокрым, липким и горячим. И вдруг всё померкло.

На замок опустилась ночь, когда мать Болха, травницы и Миула отправили служанок спать, уселись в передней комнате на стулья и табуреты и устало вытянули ноги.

— Я не поняла, что это было, — тихо сказала Миула, глядя в щель приоткрытой двери. В свете свечи была видна спящая на кровати Янара. — Королева носила дитя?

— Глупо называть сгусток дитём, — откликнулась одна из травниц — горбоносая старуха со странным именем Дика. — Срок слишком маленький.

— Это дитё! — прошептала со злостью мать Болха. — Пусть без ручек и ножек, но это было дитё!