Зажимая в кулаке сразу несколько гибких прутов, Малика другой рукой обхватывала Парня за шею. Река бурлила вокруг них, то накрывала с головой, то на секунду отступала.

Подпрыгнув, Адэр уцепился за прутья ракиты и влетел в бурлящий поток. В ладонях скользили узкие листья, обжигая ладони. Слышались ругань стражей и стук собственных зубов.

Драго обхватил зверя:

— Малика, отпустите его.

Адэр еле расслышал «не могу» и крепко обнял девушку:

— Разожми пальцы, Малика!

— Не могу.

Трое крепких мужчин пытались устоять на скользком каменистом дне, держась за ветви. Но сложнее всего было оторвать от ветвей Малику, она, словно, примерзла к ним, и неимоверно трудно было выдернуть из ее захвата бездыханного Парня. Сколько прошло времени, пока они оказались на берегу — позже уже никто не мог припомнить.

Адэр взял Малику на руки:

— Драго, тащи Парня. Ютал! Костер! Живо! — И побежал к машине.

Усадив Малику с подветренной стороны кустарника, с корнем вырвал пуговицы на платье. Колотясь в ознобе, она поползла.

Адэр рывком притянул ее к себе и прижал к земле коленом:

— Потом будешь стыдиться. Драго! Давай плед!

Вскоре в небо взмыло жгучее пламя. Стражи и Адэр стянули мокрую одежду, развесили ее на кустарниках. Раскинув руки, покрутились возле костра, поглядывая то на закутанную в плед Малику — она прижимала колени к груди и смотрела в сторону, — то на сопевшего у огня Парня. Оделись в сменную одежду и, достав из автомобиля вино, подсели к костру. Моранда зашевелился, поднял голову и громко чихнул.

Адэр сделал несколько глотков, протянул бутылку Малике:

— Выпей.

— Я не пью.

— А я залью.

Малика сузила глаза:

— Не буду!