Часть 30

Часть 30

Малика сидела на краешке стула, покачиваясь взад-вперед. А Вилар не мог и не хотел держать себя в руках, метался по гостиной из угла в угол.

— Как ты могла? Малика! Как ты могла так разговаривать с правителем? Ни один подчиненный не говорит так с начальником. Ни один слуга не скажет грубого слова хозяину. Как ты могла сказать ему «ты»? Ты не знаешь, что такое субординация? Ты забыла, кто ты?

— Он уничтожит ветонов.

— И правильно сделает!

Малика стиснула на груди платье:

— Вилар! Так нельзя!

— Можно и нужно! Адэр не обычный человек! Обычного человека бросят в яму, он сбежит, отряхнется, и о нем забудут. Об оскорблении правителя, вдобавок ко всему, сына Великого — будут помнить вечно. Будут рассказывать детям и внукам, как гнали его по улицам, толкали в спину, как обзывали последними словами. Как он сидел в яме, облепленный грязью, словно какой-то паршивый пес.

— Но так и было…

— И никто не вспомнит, зачем он пришел. Никто не скажет, что все унижения, весь позор, всё, что он перенес — на самом деле настоящий подвиг. Кто еще из нынешних правителей, из бывших… Кто еще ходил или ходит по стране, прикидываясь плебеем, чтобы узнать и понять? Будь он в Тезаре, народ бы видел его два раза в год: на параде и в торжественном шествии. А здесь он всегда среди народа. Он совершает героические поступки, которые тебе кажутся безрассудными.

Вилар замешкался перед горящим камином:

— Никогда не думал, что он на такое способен… — Вновь заметался по гостиной. — Он дал Совету возможность спасти свой народ. Он дал им возможность упасть перед ним на колени и поблагодарить за милосердие. Они должны чувствовать угрызения совести и бояться рассказать, как обошлись с ним. Все должны чувствовать вину! И тот, кто был свидетелем, и тот, кто слышал, и тот, кто толкал в спину, и тот, кто ржал, как лошадь. И если этого не случится — ветоны исчезнут. Я сам свяжусь с Троем Дадье. И меня никто не остановит.

Навис над Маликой словно туча:

— Я думал: ты понимаешь. Я был уверен, что понимаешь! Я думал, что ты — сила, которая сделает Адэра сверхсильным, которая станет опорой и поможет ему поднять страну. А ты… Вместо того, чтобы стать стеной из пророчества, рухнула как трухлявый забор.

— Вы хотите, чтобы меня замучила совесть?

— Да. Хочу.

— Вам станет легче?

— Да. Станет.

— Я уже попросила прощения. Что еще надо сделать?