— Спрашивайте.

— У вашего зверя есть потомство?

— Нет.

В глазах цвета перезрелой вишни промелькнула досада.

— Жаль. Я бы купил весь выводок.

В зал вошёл Иштар.

Посланник обернулся. Прижал пальцы правой руки ко лбу, затем к груди. Вытянул руку вперёд ладонью кверху и склонил голову:

— Мысли и сердце твои, Иштар.

Иштар стиснул перед собой правый кулак, словно поймал приветствие. Прижал к груди:

— Ты в моём сердце, Альхарá. — И опустился в кресло рядом с Адэром.

— Прошу тебя выслушать послание матери Лунной Тверди.

— Говори, Альхара.

— Иштар Гарпи! Поднимись по лестнице в сто семьдесят ступеней. На каждой ступени восхвали Бога различными языками. Войди во Врата Сокровенного. Обрети знание сущности и бытия, меры и времени, предела и замысла, движения и изменения, молчания и слов. Стань олицетворением власти, величия, силы, святости и милости Ракшады. Стань хазиром матери Лунной Тверди.

Альхара развязал расшитый серебром кошелёк, прикреплённый к поясу. Достал из него платиновую цепь с кулоном в виде головы тигра. Вложил цепь Иштару в руки:

— Мой хазир! Удостой меня звания шабира.

Иштар спрятал кулон между ладонями:

— Приведите моих надсмотрщиков, женщину и её стража.

— Женщинам здесь не место, — сказал Адэр.

— Приведите, — повторил Иштар и отвернулся к окну.

Потянулись минуты ожидания. Альхара с непроницаемым видом смотрел перед собой. Адэр постукивал пальцами по подлокотникам кресла. Йола сжался и стал похож на сморщенный гриб. Охранители не спускали глаз с воина.