Жаль, поговорить с Романовым я не успела.

Цесаревич был грустен и печален. Но удачно это скрывал.

– Мария Ивановна…

– Ваше высочество, – я сделала реверанс.

– Мария Ивановна, я рад вас видеть на этом приеме.

– Я тоже рада видеть вас, Василий.

– Вы не подарите мне пару минут? Наедине? Прошу вас…

Что мне оставалось делать? Да подарить ему эти минуты, не отказывать же!

Василий аккуратно подхватил меня под локоть и мы выскользнули на веранду.

Я вдохнула, выдохнула…

Вечерний ветер. Как же это здорово!

На балконе было прохладно, но ветерок так приятно овевал разгоряченную кожу, прояснял голову, заставлял прийти в себя… хорошо!

Москва лежала предо мной, как на ладони.

Белокаменные здания, красные крыши, блестящие крыши, крытые черепицей и кровельным железом… нет ни высоток, ни многоэтажек, это еще не мегаполис. И вся она такая тихая, спокойная, уютная… так и хочется взять ее на ладошку и побаюкать. И спеть колыбельную…

Струятся дымки из труб, по крышам пробегают отблески заката, зеленеют деревья…

Столица живет своей жизнью. Я знаю, в ней есть и трущобы, и грязь, и преступность. Но здесь и сейчас мне спокойно. Так уютно и тепло, как давно не было.

Не надо никуда спешить, бороться, не надо – ничего. Просто стоять и наслаждаться вечером…

Не надо?

Ёжь твою рожь, водники!!!

Я стряхнула сонную одурь и посмотрела на Василия.