Егор сглотнул. Ожидать, что Марлена подтвердит его алиби не стоило, уже хотя бы потому, что они ни о чем подобном не договаривались. Но вот факт, что стража смогла отыскать и расспросить таксиста удручал. Фиговое вырисовывалось положение. Хуже некуда.

— Я… решил прогуляться по городу. Не думал, что это запрещено.

— Не запрещено, — улыбнулся Ричардс, понимающе так улыбнулся. — И как прошла прогулка?

— Какая разница, как она прошла, если в «Метелице» меня не было? У вас же есть записи с камер!

Ричардс опустил глаза.

— В клубе произошел сбой, владелец слишком увлекся энергетическими усовершенствованиями, и поле не выдержало. Ваш отъезд из клуба — это последнее, что запечатлелось.

Егор почувствовал, как его прошиб холодный пот. А вот это уже плохо. Это катастрофа!

— Так что, господин Гардов, давайте-ка признаваться. Где вы были в промежутке между полуночью и тремя часами ночи?

В это время Егор находился на ринге. Правда, подтвердить это не может никто, ибо, во-первых, он сам ни за что не признается, чем зарабатывает на жизнь, а во-вторых, если он хоть слово скажет, то обвинение за убийство Шпона станет самой малой из его проблем.

— Я гулял по городу, — глухо произнес Гардов. — К «Метелице» не приближался.

— И свидетелей вашей… прогулки, как я понимаю, нет?

— Нет.

Ричардс вздохнул, покачал головой.

— Что ж, мне жаль вас разочаровывать, господин Гардов, но положение ваше незавидно. Мы установили, что господин Рандовски, известный так же, как Шпон, — Егор дернулся, когда услышал кличку наркомана, — промышлял распространением наркотиков. И, что интересно, неоднократно снабжал запрещенными препаратами госпожу Дайнар. Она сама призналась в этом и сейчас находится под наблюдением целителей. А еще, госпожа Дайнар поведала нам о том, что некоторое время назад, вы доставали для нее некие препараты…

— Это неправда, — вскинул голову Егор. — Я всегда был против наркотиков. И с Марленой… мы поругались в тот вечер именно из-за того, что она не сдержала обещание.

— Допустим, — кивнул Ричардс. — Это будет ваше слово против ее. И, вполне возможно, что следствие, а также суд, примет вашу сторону, поскольку вы, в отличие, от госпожи Дайнар не употребляете наркотиков. Это подтвердили анализы. Но данный факт интересует нас постольку-поскольку. Куда больше, мне было бы интереснее послушать о вашем знакомстве с господином Рандовски, ой… простите, Шпоном. А еще интереснее было бы узнать о ваших взаимоотношениях с неким господином Костоправовым, на которого работал вышеупомянутый Шпон.

Удержать невозмутимое выражение на лице удалось чудом. Хотя, Егор не обольщался — Ричардс определенно все понял. И да, он точно знал, обо всем еще до того, как пришел сюда. Более того, теперь Егор не сомневался, что убийство Шпона — лишь предлог. Стража копает под Крыса. И копает истово. А это означало одно — его не отпустят. Доказать причастность к смерти Шпона — не докажут. Улик, все же, что ни говори, нет. А вот прижать за бои и связь с Крысом могут. И прижмут. Выхода нет. По крайней мере, на первый взгляд.