– Гриб-поганка – отличное средство отделаться от неудобной королевы, – заверил Артур. – Так Утер избавился от первой жены. Подбросил поганку в тушеные грибочки. – Он подумал с минуту, затем швырнул подкову обратно в пламя. – Приведи ко мне Гвидра, – приказал он Галахаду.

Пока мы ждали, Артур упрямо терзал раскаленное докрасна железо. Подкова – штука нехитрая: просто-напросто железная пластина, защищающая чувствительное копыто от камней. Всего-то и нужно что железная скоба спереди да пара ушек сзади, где крепятся кожаные ремешки, но у Артура не получалось и этого. Скоба вышла слишком узкой и высокой, пластина – кривой, ушки – непомерно большими.

– Почти годится, – объявил он, еще с минуту обрабатывая железку молотом.

– Годится для чего? – усмехнулся я.

Артур бросил подкову обратно в горн, снял прожженный передник – в кузню вошел Галахад вместе с Гвидром. Артур пересказал сыну вести о близкой смерти Мордреда, затем поведал о вероломстве Мэурига и наконец спросил напрямую:

– Гвидр, ты хочешь быть королем Думнонии?

Гвидр явно опешил. Славный он был паренек, но юн, очень юн. И как мне кажется, не слишком-то честолюбив, вот у его матери честолюбия хватало на двоих. У него было лицо Артура, вытянутое, скуластое и в придачу настороженное – словно Гвидр неизменно ждал от судьбы подлого удара. Он был строен и худощав, но я достаточно часто упражнялся с ним на мечах, чтобы знать: эта обманчивая хрупкость таит в себе упругую мускулистую силу.

– У меня есть право на трон, – сдержанно ответил он.

– Ага, потому что твой дед затащил в постель мою мать, – раздраженно ответил Артур. – Вот и все твои права, Гвидр; не обольщайся. Я другое хочу знать: ты вправду хочешь быть королем?

Гвидр глянул на меня в надежде на поддержку, поддержки не обрел и вновь обернулся к отцу:

– Думаю, да. Хочу.

– Почему?

И вновь Гвидр замялся: наверное, в голове у него вертелись тысячи доводов. Наконец он вызывающе вскинул голову:

– Потому что я рожден для трона. Я наследник Утера, так же как и Мордред.

– Ах, значит, ты у нас для трона рожден? – саркастически усмехнулся Артур. Он нагнулся, качнул мехи, горн взревел, плюнул искрами в кирпичный колпак. – Да все, кто есть в этой кузне, – все сыновья королей, кроме тебя одного, Гвидр, – яростно проговорил Артур. – И ты говоришь мне, что рожден для трона?

– Тогда стань королем ты, отец, и тогда я тоже буду сыном короля, – отозвался Гвидр.

– Хорошо сказано, – похвалил я.

Артур сердито зыркнул на меня, из кучи у наковальни вытащил обрывок тряпки, высморкался, выкинул лоскут в горн. Все мы сморкались в два пальца, но Артур всегда отличался опрятностью.