Думать о том, что дверь во Двор не откроется? Нет! Я шла, и сомнений не было. Что бы ни сказал Виктор — я пройду куда угодно!

За три минуты глаза успели отвыкнуть, и пришлось ненадолго зажмуриться. Шагнула в проем, обернулась, и потянула Андрея, на секунду испугавшись, что он застрял между светом и тьмой. Но это он сам застопорился…

Под его рост — проход низковат. И когда он, словно вынырнул из подвального мрака, опустив и подняв голову, вдруг уставился на меня своими серыми глазами — с изумлением. Не огляделся по сторонам — а вокруг уже был Пекарский Двор — с самым необычным старинным зданием из красного кирпича, а смотрел именно на меня.

Следующим мгновением Андрей крепко схватил за плечи и выдохнул:

— Эльса! Чертова девчонка! Рыжая лиса! Я даже по фото каталога видел тебя ребенком, а все равно память не проснулась. Не узнал. А прямо сейчас вспомнил!

— Ну хватит, — я смутилась от того, что Андрей вдруг пятерней разлохматил мне волосы на макушке, как будто я и сейчас стояла тут в свои десять лет, — подумаешь… давно дело было.

— Это ты меня вытащила тогда! Ты, ты, ты, сестренка…

И опять, в третий раз, указание пальцем в мою сторону, как будто эта привычка была одной на всех моих друзей детства. А то, что вдруг назвал «сестренкой» окончательно растрогало. И так искренне, как будто он всегда не брата искал, а меня. И нашел.

— У автомобильного моста… столько деталей помню. Даже запах от водки, и цветущей липы… яму с водостоком, осколки, этикетку…

Теперь он взъерошил свои волосы и, глубоко вдохнув, уставился в пространство над моей головой. Радость смешалась с печальным фрагментом его воспоминаний. Андрей едва открыл рот, успев сказать вопросительно «А?..», но я лишь развела руки:

— Нет, я не помню… даже Тимура и Наталью также накрыло, они рассказали мне, как познакомились, но я ничего не помню. У меня есть знание, что вы были, чувства к вам, как к старым друзьям — возникли сразу. Но ни фрагмента из прошлого в голове.

— Наталья… На-та… волосы как лен, и голубые глаза!

— Вам помочь, молодые люди?

Я обернулась и увидела пожилую даму, снимавшую передник и закрывающую большие ставни кондитерской.

— Уже семь. Если хотите, я еще успею вынести вам пончиков, все разобрали, а одна корзинка осталась.

— Спасибо, было бы здорово!

Я поступилась совестью, взяв во Дворах бесплатную еду, хотя зареклась не делать этого после бутылки «Дюона». Следователя как подменили после перехода — стоял немного растерянный от всего, что свалилось. За дверью подвала на время осталось все, чего касалась взрослая жизнь с проблемами, расследованием. Андрей был в прошлом своими мыслями, слишком далеко, слишком в памяти.