Унаа, глядя на нее гаснущими глазами, разлепила ссохшиеся от крови губы и оскалилась.

- Жива. Хорошо.

Ирука, упала на колени и беспомощно повела руками поверх плаща. Он был почти полностью залит кровью, самка с трудом, хрипло дышала, при каждом ее вздохе внутри нее что-то клокотало и булькало. Из-под прядей плаща, сочилась кровь, все больше напитывая сухие листья дна оврага.

Унаа повернула голову, открыв страшную, рваную борозду на другой стороне лица. Через разорванную щеку были видны острые зубы, сейчас черные от крови.

- Они твои, - криво указала она на лежащих рядом щенков, и Ирука только сейчас заметила, что они делают. Лежа рядом с матерью, они жадно сосали ее, тихо ворча и дергая ушками.

- Еда. Тебе вот, - самка непослушными руками откинула полу плаща и потянула себя за пояс, - возьми.

Ирука замотала головой, отказываясь, наткнулась на строгий, тусклый взгляд Унаа и потянулась к поясу. Бесконечно долго, как ей показалось, они обе неуклюже возились, пытаясь снять пояс и наконец обе выдохнули, когда он оказался в руках у девочки.

Лежавшая без движений самка с трудом открыла глаза и, глядя ими сквозь лицо склонившейся девочки, прошептала.

- Уходите, - осторожно провела рукой по ее лицу и добавила. - Сайтоо (Темный), помоги ей. Я иду.

Уронив руку, уложила голову удобнее и, длинно выдохнув, погасла глазами.

Ирука, прижав к груди пояс, тихо заплакала, гладя черную когтистую лапу, что могла быть такой надежной и заботливой.

Она не помнила, сколько она так просидела и очнулась от прикосновения лапок щенков. Сидя рядом, они осторожно гладили ее, заглядывая в глаза и попискивая. Вытерев слезы, она кивнула им. В ответ они дружно прижавшись к ней, потерлись о ее бока и потянули ее прочь, показывая лапками в сторону норы. Она в нерешительности покосилась на их мать, но один из них покачал головой и, пожав плечами, потянул ее дальше.

В нору она попала гораздо проще, щенки умудрились провести ее так, что она не зацепила ни одной ветки. Оттягивая, наклоняя и поднимая их, они пробрались в нору и усадили ее у стены. После чего, тихо почирикав, также тихо выскользнули наружу. Вскинувшись им вслед, Ирука махнула рукой и занялась исследованием доставшегося ей пояса.

Сделанный из толстой кожи неведомого ей зверя, сильно потертый, со следами затейливого тиснения, он нес на себе насколько малых сумок, явно сделанных другими руками, чем пояс.

В них она нашла малую горсть сухих ягод, смешанных с мелкими кусками вяленого мяса. Еще одна кожаная сумка оказалась налитой каким-то вонючим настоем, и Ирука только из врожденной бережливости ее не выбросила. В Нору нырнули обратно оба щенка и, деловито покружившись по пещерке, сели напротив, поблескивая на нее глазами.