— Накорми этих несчастных, — отдала приказ.

— Прошу прощения, ваше величество, но еды больше нет, — сказал тот и посмотрел на стол. — Это все, что осталось.

— Как — все, что осталось?.. — пробормотала я, по большей части, самой себе. — Только не это!

Желудок чуть ли не завязывался узлом. Слюноотделение достигло предела. Как же хочется впиться зубами во что-нибудь! Я обвела стол жадным взглядом. В нежную сочную мякоть вот этого окорока, например…

Но людям же нужно помочь! — вспыхнуло в мозгу, прогоняя эгоистичные мысли. Они тоже хотят есть и, возможно, сильнее, чем я. А мне одной и не нужно столько — чтобы утолить голод, хватит порции мяса. А остальное пускай отдают.

Отхватила ножом ломоть от румяного аппетитного окорока. Еще теплый!

— Отнеси всю эту еду людям, — сказала я слуге.

— Слушаюсь, ваше величество, — кивнул тот.

Открыла рот, чтобы вонзить зубы в соблазнительную мякоть. И вдруг заметила, что слуга дергает блюдо с мясной нарезкой, но не может оторвать его от стола. Стал собирать нарезку с блюда — куски выскальзывали из пальцев. Что за чертовщина?

— Попробуй взять что-нибудь другое, — простонала я, чувствуя, как от голода начинает мутиться рассудок. — Вон змею, к примеру.

Слуга попытался. Тот же результат. Я взвыла и отбросила окорок на тарелку:

— Бери этот кусок! Я ведь смогла его отделить!

Но в руках у слуги уже было блюдо с арталой. Кажется, он поднял его ровно в тот момент, когда мой кусок упал на тарелку. Отлично! Все в порядке!

— Неси! — скомандовала я и вновь вцепилась пальцами в вожделенный окорок.

О, ужас! Блюдо выскользнуло из рук слуги и приземлилось обратно на стол. Не-е-т! Выходит, если я что-то беру, то остальное намертво прирастает к столешнице. А это значит только одно — все или ничего!

Но я хочу есть! Дико хочу! Я сейчас просто сдвинусь от голода!

Голоса с улицы звучали негромко, словно слабея. Но они разрывали барабанные перепонки. Люди погибнут без еды. Я набью себе желудок, а они умрут.

Нет, так нельзя! Невозможно!

Рыкнув от безнадежности, я положила окорок на стол. Казалось, что в нем теплится моя жизнь…