— Знаете, — твердо сказала я. — Благодарю вас за помощь, но я не позволю втягивать моих детей (которых, к слову, еще нет!) в какие-то политические интриги.
— Это и не потребуется, — леди Крофтон снова пожала плечами. — Они сами возьмутся за колесо Судьбы.
— Вы… — возмущенно начала я, осмелев окончательно.
— Не причиню им вреда. Я просто собираю мозаику, леди Бартон. Простите, я вынуждена идти.
Я беспомощно провожала взглядом ее удаляющуюся спину, крутя в голове эти слова.
Что же все это значит?!
ГЛАВА 25
ГЛАВА 25
Разговор с Айденом вышел сумбурным, коротким и немного суматошным из-за сладких поцелуев, которыми мы одарили друг друга, оставшись наедине.
Я лежала в его постели, в коконе его объятий и, вспомнив кое о чем, приподнялась на локте, чтобы увидеть его лицо.
— Так значит, вы собирались использовать темную магию некромантов? — поддразнивая, спросила я. В памяти всплыла его трость, медленно отрывающаяся от пола.
— Я бы убил их всех, — помолчав, признался он.
— Сумасшедший! — распахнув глаза, ошарашенно пробормотала я. — Это не то заклятие, которое некромант может использовать лишь однажды, потому что оно, защищая от врагов, заодно убивает и его самого?
— Верно. Кинжал некроманта, — подтвердил он, вызвав у меня новый судорожный вздох. — Оно убивает всех в комнате, за исключением того, кто стоит за спиной некроманта, творящего заклинание.
— А…
— А за моей спиной стояли бы вы, — спокойно сказал он, тем самым признаваясь в том, что готов был отправить на тот свет почти двадцать человек, включая себя, чтобы просто дать мне шанс сбежать.
Несколько мгновений я всматривалась в его лицо в надежде, что он шутит, но не найдя ни одного подтверждения этому, вздохнула. Ну, а что ты, Лия, хотела от некроманта? Трепета перед чужой смертью?
Я приложила указательный палец к его губам, призывая к молчанию.
— Послушай, — сказала я, вдруг перейдя на «ты», — со мной может случиться все, что угодно, но ты не должен рисковать чужими жизнями, свои даром и… душой.
Он помрачнел, словно его отчитала как мальчика, хотя я старалась говорить мягко, а затем его лицо преобразилось, будто просветлев.