— Тоже. Все в точности…

— Аксель…, — произнесла я беззвучно, чувствуя, как горячие слезы обжигают щеки.

— Ты не веришь, Вайю, — наконец произнес он. Кончики длинных прохладных пальцев приподняли мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Ты не веришь, что имеешь Право призывать, — закончил он чуточку удивленно.

Я соорудила себе гнездо, застелила одеялами, и укуталась по самый нос, надвинув меховой капюшон плаща, поглубже зарываясь в сено. В соседних стойлах успокаивающе фыркали разбуженные мной лошади.

Отец… Мне позволили учиться на артефактора, я защитил Мастерство, приехала Софи…, — дядя замолчал. — Юстиния любили, — продолжил он. — Практически все — отец, в Легионе, Академии… его было не возможно не любить, — в голосе дяди слышалась тихая улыбка.

— Аксель тренировал Зов и последний год у него начало получаться, — продолжил дядя. — Он был почти так же силен, как Юст в его возрасте, и даже сильнее, и Глас начал иногда просыпаться… Для Акселя — это была просто тварь, большая, черная, мохнатая тварь, которая пришла к нему домой, в его сад…, — дядя перевел дыхание. — Я не удержал бы Юста, Вайю. Я бы не смог удержать его в одиночку… чтобы остановить тварей.

Если посчитать — сроки сходятся, его повесили почти через десять лет… чуть больше… может ли быть такое, что он тоже «не удержал уровень» или просто его сумасшествие к тому времени стало совершенно очевидным. Я помнила, что он действительно стал очень нервным, у него болела голова, и он постоянно где-то пропадал, тогда, в последний год я видела его всего два раза — и второй — на виселице. Если Управление сочло, что Акс стал опасен, его вполне могли убрать, но зачем так публично?

«Аксель не сможет быть Наследником, Вайю, он просто не доживет. Десять зим. Ровно столько было отмерено Юстинию с того момента, как он начал слышать тварей отчетливо».

— Идем, — дядя выбрал одну из арок и прошел в другой зал, самый первый справа от входа.

— Если бы отец не пошел в шахты, ничего бы не было?

— Тут твари, дядя!

— Но они придут, если я закончу.

— Только твари могут управлять тварями, — дядя пожал плечами. — Это фраза имеет прямое значение, — он кивнул на стеллажи справа.

— Не будет нас — не будет тварей.

— Я много раз за эти годы задавал себе этот вопрос, Вайю. Просматривал запись из сада… разные ракурсы, разные свидетели…, — он кивнул на куб, — это не всё, — дядя помедлил, подбирая слова, — у Юстиния в саду… не было другой руки, левой руки не было, Вайю. Они отрубили её.

— Я благодарен Юсту, — произнес он наконец. — Меня никогда не готовили в Наследники…