Несмотря на то, что миг этого вздоха может наступить совсем скоро.

Альен взял со стола крупный лунный камень. Он нашёлся в одном из залов Храма, полном драгоценностей; именно им полагалось чертить магическую схему для Уз Альвеох, в которую затем вступают двое участников обряда. А вдоль линий схемы, естественно, выстраиваются магические зеркала… За камнем последовало несколько амулетов (старых — из Долины Отражений, Кезорре и Ти'арга), глоток нужного зелья и мешочек драконьей чешуи — подарок Сен-Ти-Йи, ещё одно из условий обряда. В алых переливах Альен узнал чешую Андаивиль. Вряд ли тауриллиан честно сказали драконице, для чего это нужно — либо она (что даже более вероятно) сама не поинтересовалась… Драконы слишком свободны и самодостаточны, чтобы вникать в подобную чепуху. Не так уж сложно отдать бескрылым пару чешуек — пусть играют, не мешая подлинной жизни.

Альен отстранил Хаос, как назойливого пса. Он больше не его раб. Никогда больше ничьим рабом он не будет.

Значит, не от смерти и не от страха стало тогда больно Альену — он никогда ничего не боялся. Наоборот, от жизни. От жизни, вопросов, любви и ненависти. От вечной жажды, которой нет утоления.

Моя вина, моя великая вина.

Может, так было внутри яйца, в материнском чреве. Так было в начале, до начала — а теперь будет всегда. «Познаете — и станете, как боги».

Турий вздохнул и скорбно прикрыл глаза.

— Война окончена? — спросила Тааль, и голос её утонул в безмолвии — а рядом, в золотистом эфире, пронизанном голубоватыми, как вены на руках Альена, прожилками, распустился полупрозрачный цветок. Так бывает, когда выдохнешь на морозе.

— Я не хочу, — прошептала она сквозь слёзы; она тянулась к нему, но вихри магии не пускали, пестря в глазах разноцветными всполохами. Всё в ней противилось тому, чему предстояло свершиться, и всё отчаянно этого желало. — Я не хочу, Альен. Мы не должны.

И губы, изогнутые в виноватой, беспомощной улыбке.

Об этом, выходит, говорили тауриллиан? «И станешь, как мы».

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

Дорелия, замок Заэру. 3936 год от Сотворения по календарю людей (по новому летоисчислению — за 36 лет до падения последнего из королевств Обетованного). Двадцатый год Великой войны

Лорд Ривэн аи Заэру сидел в своём кабинете, постукивая по листу бумаги карандашом.

* * *

Сегодня ему плохо работалось. Хозяйственные расчёты никак не вязались — наверное, в конце концов всё придётся перекладывать на управляющего, а ведь пора сбора урожая уже близка… Ещё нужно было составить несколько рекомендательных писем, чтобы подать их королю Ингену: два рыцаря и одна молодая леди, как это водится, просили у лорда покровительства и места при дворе.