Он осторожно дотронулся до волос Тааль, потом вдруг запрокинул ей голову и поцеловал — почти грубо. Она изошла дрожью, но вырвалась: поцелуй жёг, как укус. Он был не здесь и думал не о ней.

В бездне не было места — на самом деле — ни боли, ни смерти. За иллюзией того и другого пряталась правда: только жизнь и её крик о себе, только путь без конца и предела.

— Наверное, можно и так сказать, — осторожно согласился Альен.

Только сейчас она поняла его совсем. Видимо, такой он и есть, океан — только не на тонкой плёнке поверх, а внутри.

— Ты что-то путаешь, кентавр, — Альен взмахнул лезвием, надеясь, что боль образумит его. На голом плече Турия осталась неглубокая царапина; он резко выдохнул и попятился. — Не думаю, что бессмертные волокли Тааль-Шийи… Она шла сама, разве нет?

Точно так же, как не могла она сама.

«Так значит, в этом жертва? — думала Тааль, купаясь в безмолвии. — В том, чтобы отказаться от себя? Как странно…

Так что же дальше? И будет ли дальше?…

Альен тоже так думал… Но что-то подсказывало ей, что все они ошибались. Даже он — такой мудрый. Даже он, принёсший в итоге куда более страшную жертву, чем она.

Всего-навсего. А майтэ, и боуги с кентаврами, и люди боятся, и даже бессмертные тауриллиан отворачиваются от такого простого знания. Бегут от своей свободы.

Сквозь многоцветное пламя, сквозь лабиринт символов на пентаграмме он метнулся к ней, но не успел. Сердце бескрылых очень большое, и попасть по нему легко.

Турий помрачнел, и Альен понял, что попал в цель. Он пошёл в наступление. Ему удалось сбить кентавра с толку, прокрутив несколько изящных петель мечом (рыцарь, тренировавший его в Кинбралане, мог бы гордиться памятливым учеником)… Поймав подходящий момент, Альен нанёс удар, который мог бы ранить, но не убить кентавра — однако встретил неожиданно прочную древесину посоха. Оглушительно перебирая копытами, Турий попытался дотянуться концом посоха до его виска. Альен шагнул назад и одновременно сделал вид, что собрался ударить сбоку, по рёбрам кентавра. Тот опустил посох, чтобы выставить его для защиты — так легко поддался уловке… Альен вскинул меч и с размаху опустил лезвие на беззищитный посох. Две бесполезных деревяшки покатились по полу. Турий опустил дрожащие руки.

Покой.

Вот, кажется, и всё… Сен-Ти-Йи пообещала ему привести Тааль-Шийи в тот зал Храма, что был ближе всего к разрыву. Странно — даже в мыслях он не может теперь, после Молчаливого Города, называть её просто Тааль…

…Однако у входа в нужный зал — тот самый, где Сен-Ти-Йи возвращалась в собственное тело из тела старухи-рабыни, — его поджидал не Ривэн и не кто-нибудь из тауриллиан. Это был Турий-Тунт, нетерпеливо постукивавший по полу передним копытом. Светло-серые бока кентавра часто раздувались и опадали; торс блестел от каких-то масел; он крепко, по-воински перехватил свой посох и с угрозой помахивал хвостом.