– Прочистить тебя надо, как есть надо!..
Её схватили, завертели, точно куклу, заваливая, зажимая рот, жадные и отвратные ладони зашарили ей по коленям, по бёдрам, задирая подол платья.
Лой завизжала. Тонко, отчаянно, с настоящим ужасом.
Она не играла. Точнее, уже не играла.
Её грубо толкнули на скамейку прямо рядом с Драконом.
– Ви-и-и-и-ктор!
– Да он так нализался, что ему хоть дрын в пасть, ничего не почует!
– Ви-и-и-и-и-ктор!
– Не визжи, сука, добром давай, добром…
– Что. Здесь. Творится?
В голосе Дракона сталкивались скалы и скрежетала сталь. И, уже прижатая, растрёпанная, с разорванным воротом, поднятым подолом и без белья, Лой увидела, как Владыка вскочил одним движением; бешеный взгляд Дракона скрестился с умоляющим, отчаянным взглядом Лой.
– Ты-то куда, ханыга? – гопник в кепке попытался пихнуть Виктора в грудь, на что Дракон лишь слегка отмахнулся. Кепка взвыл, закрутился и рухнул, хватаясь за вскрытое от виска до подбородка лицо. Второй удар – пинок, поднял его в воздух, отшвырнул на добрый десяток шагов; гопник спиной врезался в заросли сирени, да так там и остался.
Татуированный не растерялся, мягко присел, стремительно выхватил нож, короткую финку с наборной рукоятью. Ткнул умело и быстро, целя в печень. Попал.
Вернее, ему показалось, что попал. За миг до того, как запястье стиснули железные пальцы этого странного «ханыги». Захрустели, ломаясь, кости.
– Ты посягнул… – услыхал татуированный, а потом для него не осталось ничего, кроме боли.
Третий и последний из шайки бросился было наутёк, но ушёл недалеко. Дракон настиг его одним прыжком, ткнул локтем в спину, так что тот пропахал половину дорожки собственной физиономией.
– А-а-а, дядя, не убивай!.. – в смертельном ужасе взвыл бедолага, однако длань Дракона не дрогнула.
Лой кинулась к нему на шею. Уж сейчас-то она имела на это полное право!..
– К-кошка… откуда ты… – взгляд его быстро прояснялся, ярость Дракона уходила, пряталась – до поры.
– Я за тобой. Я пришла за тобой, – шептала она ему в ухо. – Ты нужен нам, ты очень нужен, возвращайся!..