Не сразу, но все же Хрийз поняла, что в палате одна. Когда рядом есть кто-то, это чувствуешь. Звуки, шорохи, дыхание… Сейчас не было ничего и никого. От тишины звенело в ушах. Хрийз вначале села. Голова слегка закружилась, но это быстро прошло. Прежней слабости уже не было, хотя руки дрожали. И организм внятно сообщал своей хозяйке, что непрочь бы прогуляться в секретную комнату.

Поиски пресловутой комнаты превратились в отдельный квест. Как Хрийз ее нашла, не поняла сама. Но нашла, и испытала настоящий дзен на тему Как Мало Надо Человеку Счастья.

Потом долго стояла на пороге, соображая, с какой стороны пришла сюда, с правой или с левой. Куда идти? Мрак полный. Решила пойти на север, то есть, прямо. Далеко не ушла. Лицом уловила ток теплого воздуха, остановилась очень вовремя. Если бы она могла видеть, то сдала бы назад быстрым шагом, а так просто замерла, соображая, почему не стоит делать следующий шаг.

Бассейн, внезапно вломилось в сознание. Вход в подводную часть больничного помещения. Вот так, и хороша была бы, оступись в воду. За сколько там погибает мозг без кислорода? За пять минут?

Хрийз осторожно пошла вдоль границы теплого воздуха, тщательно ощупывая босой ногой, куда ступать. Тапочки она сняла и держала в руках. По кромке бассейна шла широкая ребристая кайма, шершавая, сухая и горячая. Стопа легко отличала ее от холодного гладкого пола.

В кромешной тьме ориентироваться было нелегко. Что там нелегко, невозможно! Слепые от рождения умеют ловить мельчайший шорох, эхо собственных шагов, биение сердца встречного прохожего. Ничего этого Хрийз не умела. И потому с размаху налетела на кого-то. И свалилась в воду, не успев даже мявкнуть.

Несколько мгновений смертельной паники едва не обрушили разум. Хрийз не сразу поняла, что уже не тонет, а лежит на жесткой скамеечке, а спаситель, он же пострадавший, ругается. На языке моревичей и от того слова не понятны совсем, но зато очень даже понятны интонации. Подставь вместе чужой тарабарщины русский матерный, смысл не изменится.

— Извините, — попросила Хрийз прощения. — Я потерялась…

— Вижу, — с неудовольствием отозвался моревич с отчетливой яростью в голосе.

Хрийз поняла, что ее снова за что то наказывают. Она узнала голос. Тот самый сЧай, командующий базы и, по версии Хафизы Малкиничны, судьба.

— И что с тобой делать?

Хороший вопрос. Странно только, что сЧай спраивает. Под его характер, свернул бы шею и всего-то дел…

— Оставьте меня здесь, пожалуйста, — попросила Хрийз, умирая от страха. — Я буду просто сидеть здесь, я никуда больше…