— Но… расплата за красное сильнее, — опасливо произнес он.

Мальстен невесело усмехнулся. Преодолеть барьер красного значило бросить вызов самой природе и одержать верх. Если бы Сезар Линьи узнал о таком, он был бы в восторге… и уж точно не думал бы о том, насколько сильнее будет расплата.

— Мальстен? — окликнул Дезмонд.

— Да. Она сильнее.

Когда нити вновь скрылись в ладони Мальстена, несколько мгновений ничего не происходило. А затем Мальстен ухватился за перекладину и задышал очень тяжело.

* * *

Аэлин недоверчиво склонила голову: взгляд аркала вдруг показался ей далеким и отстраненным.

— Бэстифар? — обратилась она. — Ты в порядке?

Аркал смотрел куда-то в сторону, будто слышал нечто далекое, недоступное человеческому уху. Аэлин нахмурилась и тронула его за плечо.

— Бэстифар?

— А? — Он потряс головой, будто пытаясь прийти в себя. — Да, я слушаю.

— Я спросила, в порядке ли ты. — Аэлин нервно усмехнулась. — Мне показалось, что тебе нехорошо. Хотя я и не знаю, как это у тебя точно выражается. Больно ведь тебе не бывает…

— Мне — нет, — тихо произнес он, и взгляд его снова будто подернулся дымкой. Он посмотрел в сторону балкона и, словно пытался разглядеть что-то чуть дальше, за пределами видимости.

Аэлин догадалась, что и куда его может тянуть.

— Это Мальстен? — тихо спросила она. — Он… ему плохо?

Бэстифар не ответил, но его молчание было красноречивее слов. Аэлин оторопела. Прежде она не понимала, каково приходится аркалу, когда он слышит расплату. Вот, как это выглядит. Чем сильнее боль, тем сильнее и зов.

Я и не думала, что расплата Мальстена так влияет на Бэстифара, — удивилась Аэлин.

Аркал прикрыл глаза, явно стараясь сосредотачиваться на происходящем.

— О чем мы?.. Ах, да. Да, твоя затея. Я понял. Да, хорошо, — рассеянно произнес Бэстифар. — Если у тебя все, мы можем поговорить чуть позже?