Сенлин решил отложить известие об отмене прибавки к жалованью. Завтра его тут не будет, и пусть Финн Голл разбирается сам. Если Голл хочет урезать жалованье посреди войны за территорию, это его прерогатива – пусть сам и объявляет. Впрочем, «война» – не совсем подходящее слово для надвигающейся драки. А столкновение случится, в этом Сенлин не сомневался. Он ждал, что обе стороны будут трясти оружием, орать и плеваться, может, немного пофехтуют, но ни Родион, ни Голл не захотят обострять ситуацию. Они бы не получили выгоды от убийства соратников или повреждения порта, через который текло богатство. Нет, Родиона поставят на место, а Голл получит то, что ему причитается.

Платформа, от крана до причальной тумбы, отчаянно стонала, и звуки эти напоминали симфонию: доски и тросы смещались под натиском надвигающегося шторма. Даже массивные железные стойки добавляли в мелодию басовые жалобы. Изящный профиль «Щегла» светился как люстра. Команда торговца поспешно трудилась, задраивая люки и удваивая такелаж, на котором держался воздушный шар в форме сигары. Дозорный, совсем мальчишка, цеплялся за бушприт, как носовая фигура, наблюдая за приближением снежных облаков. Сенлин поразился хладнокровию, которого башня требовала даже от самых молодых душ; Вавилон старил своих жителей с одинаковой жестокостью.

Если «Щегол» походил на люстру, то «Каменное облако», пришвартованное наискосок от него, выглядело свечой из свиного сала. Корпус, испещренный засечками и следами от картечи, с выпуклым носом и скошенной кормой, неуклюже мотался, ударяясь о привальные брусья. Пепельный аэростат выпирал через сеть такелажа, как жир через марлю. Ни одного доброго слова не приходило Сенлину на ум, пока он глазел на «Каменное облако», и все же, несмотря на простецкий вид, он любил это судно до глубин трюма. Это его корабль. Осталось лишь его забрать.

Эдит встретила его у трапа, который ездил туда-сюда над пропастью. Лицо у нее было мрачное. За нею пестрая команда из дюжины мужчин спешно прибиралась на палубе, проверяла узлы и забрасывала лопатами уголь в топку. Порывы ветра делали тайный разговор невозможным, но в ответ на робкую улыбку Сенлина Эдит коротко, отчаянно тряхнула головой, а потом ее резко оттолкнул Билли Ли. Капитан протянул Сенлину руку и одним рывком втащил на корабль. Оказавшись на палубе, Сенлин неуклюже зашатался и с трудом удержался на ногах. Корабль ходил ходуном.

– Я пришел подписать манифест, – сказал он с замечательным хладнокровием.

– Ты любопытный тип. Ни слова не сказал о том, что ты капитан порта, когда пытался охмурить моего первого помощника и я вас застукал, – проревел капитан Билли Ли. Изумрудный табард хлопал у него на груди, а рука лежала на рукояти сабли с чашеобразной гардой. – Выходит, ты не так прост, как кажешься.