— Договорной брак? Без любви?

— С любовью, — врать не стал. Повернулся на бок, вздохнул. — В моей семье все сложно. Я совершил ошибку, она не простила.

— Разлюбил?

Гердих немного подумал.

— Нет. Но это ничего не меняет.

— Прости. Я повела себя глупо, — Сесилия натянула простыню до шеи, сжалась. Захотелось убежать. Он не позволил, притянул к себе. Легко поцеловал в лоб.

— Иногда делать глупости полезно.

Они проговорили до утра.

Глава 45. Агридцы в Хаюрбате

Глава 45. Агридцы в Хаюрбате

— Сесилия! Ты куда так спешишь?

Гердих замедлил шаг и изобразил на лице милую улыбку. Быстро поднял в памяти все, что знал об этом человеке: бритая голова, немалый рост, непропорциональное телосложение — верхняя часть туловища гораздо мощнее нижней, отчего кажется, что руки у Казима-палача чуть ли не ниже колен. Он шел вперевалку и казался медведем, вставшим на задние лапы.

— А, Казим-даг! — госпожа Сэс поклонилась, придерживая так и норовящую сползти с волос накидку. Женщина, имеющая взрослых сыновей, не должна ходить с непокрытой головой — таков закон песчаного королевства. — Мне вчера шепнули, что наш повелитель посетил Агрид. Хочу узнать, нет ли весточки от моих сыновей.

— Подожди, мне с тобой по пути, — палач перекинул с плеча на плечо объемную суму. Звякнули склянки, и пахнуло теми самыми мазями, которыми Гердиху обрабатывали раны.

— Кто-то заболел? — в голосе Сесилии сквозила неподдельная тревога.

— Я слышал, — Казим понизил голос, — Хаюрб сам не здоров, но причина его немощи скрывается. Старик Салафай хоть и пользуется моими отварами, близко не подпустит к благословенному телу повелителя. А вот до пса, которого король притащил с собой из Агрида, дотрагиваться брезгует. «Позовите Казима, ему все-равно с какой падалью возиться!» — передразнил врачевателя палач. В его голосе звучала давняя обида.

— Что за пес?

— Странный какой-то. На шее Ярмо, а глаза так и полыхают неповиновением. Я бы даже подумал, что он тоже оборотень, уж больно взгляд разумен, но нет. Нам долго во второй ипостаси пребывать нельзя, иначе назад не вернуться, а этот, считай, вторые сутки в собачьей шкуре. Оборотень давно перекинулся бы. И зачем он нужен Хаюрбу? Отродясь во дворце собак не держали.

Под крышей веранды, куда вступили палач и мастерица, будто приветствуя, запела в золотой клетке птица Кермет. Казим поднял голову, сунул два пальца в рот и громко свистнул. Птица-невольница в испуге налетела грудью на решетку, заколошматила по ней крыльями. Вниз посыпались перья.