— О, Боги, так окажите ему помощь! — всплеснул руками Вильфранд. — Итак, из ста одного делегата Генерального Собрания сто проголосовали «за», один воздержался…

— Он умер, милорд.

Вильфранд пожал плечами.

— Ну что ж, такое бывает. Почтим его минутой молчания попозже, когда результаты голосования будут должным образом оформлены. Я не ошибся в вас, дамы и господа. Вариус! — за время голосования толстяк успел покраснеть, посинеть, побледнеть и сейчас приобретал серый оттенок. — Хоть вы останьтесь в живых! А не то войдёте в историю, как самый короткоживущий регент, — после этих слов Вильфранд громко засмеялся. Все делегаты одновременно вздрогнули и поддержали смех правителя своим — неестественным, визгливым и истеричным.

— Я протестую! — громко хлопнули входные двери, и в зал стремительно ворвался Орди собственной персоной. Он хитро улыбался, как ученик, положивший на стул учителя что-то острое и ожидающий, когда тот сядет.

— Ординари? — слабо удивился Вильфранд. — Вы совершенно не умеете проигрывать.

— Не умею, — улыбка стала шире. — Так вот, повторяю ещё раз: я протестую!

— Вообще-то это не свадьба, — заметил Регент. — И всё уже решено. Вариус выбран практически единогласно.

— О, да! — согласился Орди. — Но на голосующих оказывалось давление. А на этот счёт, если не ошибаюсь, есть определённый пункт в законе.

— Давление? О, Боги, да о чём вы говорите?.. Друзья! — Вильфранд повернулся к делегатам. — На вас оказывалось давление?

«Друзья» тут же принялись наперебой утверждать, что всё в полном порядке и решительно никакого давления, включая кровяное и атмосферное, в этом зале отродясь не бывало. Однако кое-кто — и это не укрылось от глаз молодого человека — косился на Орди с робкой надеждой. Это воодушевляло: значит, он находится на правильном пути.

— Конечно, никто не признается! — оскалился юноша. — Все боятся вас, Вильфранд.

Регент устало вздохнул:

— Ну и зачем вы тогда пришли? На что вы надеялись?

— На справедливость! — громко ответил молодой человек с уверенностью, которой не ощущал. — Генеральное Собрание — это, прежде всего, инструмент, созданный для того, чтобы ограничить власть регента Брунегена и исключить саму возможность злоупотребле…

— Ума ни приложу, при чём тут я, — развёл руками Вильфранд. — Регентом только что стал верховный судья Вариус.

— Да, конечно же, у вас нет ни одной официальной должности и вы, вроде как, ни при чём. Но это и вызывает вопросы… — Орди заложил руки за спину и прошёлся вдоль стола, привлекая всеобщее внимание. — Зачем слушать того, кто формально ничем не управляет?..