– Как интересно, – снова повторил он, отводя взгляд. – И все это у меня под носом. Я должен был догадаться, что твоя бабушка на самом деле нечто большее, чем кажется. Но ты не так хитра и не так изворотлива, как она. И ты мертворожденная, а это о многом говорит.

Не убирая руки с Таниного плеча, фон Клейст присел рядом на мраморную скамейку, повертел головой, словно прислушиваясь к чему-то, а потом сказал:

– Необычное место. Не находишь?

Таня продолжала молчать. Если потребуется, она умрет, но ни слова не скажет этому фашистскому упырю. Вот только бабушку она не предупредила и не спасла…

– Упрямая девочка, – усмехнулся фон Клейст. – Упрямая мертворожденная девочка. Но так даже интереснее. Признайся, это ведь ты устроила пожар в моей лаборатории? Это из-за тебя пошел прахом мой многодневный эксперимент? А ведь сегодня ночью все должно было закончиться, я почти нащупал ту тонкую грань между живым и неживым, но появилась ты и лишила меня возможности понять хоть что-то про себя и свой род.

Он снова принюхался, едва ли не уткнулся носом Тане в шею. Чтобы не закричать, она крепко зажмурилась.

– Ты упоительно вкусно пахнешь, мертворожденная девочка. Ты даже представить себе не можешь, чего мне стоит сдерживаться. Клаус не сдержался, ведь так? Он не сдержался, и твоя отравленная кровь едва его не погубила.

Таня не понимала ни слова из того, что говорил этот не-человек. Не понимала, но слушала очень внимательно. А еще копила силы. Не обычные физические, а другие, о существовании которых она даже не подозревала всего несколько дней назад.

– Мы всегда думали, что мертворожденные – это проклятье нашего рода. Ваша кровь – это смертельный яд для таких, как мы. Так писали в Черной книге, так нам рассказывал наш отец, а ему его отец. Я думал, что ваше существование – это горькая насмешка эволюции, сдерживающий фактор. Это если посмотреть на проблему с научной точки зрения.

Он говорил, а Татьяне помимо воли становилось все любопытнее и любопытнее. Она хотела понять и про насмешку эволюции, и про сдерживающий фактор, и про себя саму, в конце концов.

– А ведь ты не понимаешь. – Фон Клейст посмотрел на нее с удивлением. – Ты одна из них, но не понимаешь ничего из того, что я тебе рассказываю.

Таня молча кивнула. Разговаривать с упырем она не собиралась.

– Любопытно. Нас готовили с младенчества, объясняли ход вещей, примиряли с собственной сутью. С детства я знал, что я лучше, сильнее, умнее и решительнее любого из людей. Я представитель высшей расы. – Фон Клейст смотрел вверх, туда, где за густым туманом наверняка пряталось звездное небо. А когти его все глубже и глубже вонзались в Танино плечо. Вот почему он почти никогда не снимал перчаток. Из-за этих нечеловеческих когтей. – А вас, выходит, не готовили ни к чему. Твоя бабка не объяснила тебе, кто ты такая, что ты такое.