– Порежь свою руку.

Джереми кивнул. Ему казалось, что он сошел с ума, слушая ее рассказ.

Он взял лезвие дрожащими пальцами левой руки. Прижал острый край к правой ладони. Хлынула кровь, и он зажал разрез, чтобы хоть немного сдержать ее.

Таня взяла у него бритву. Одно быстрое движение – и рядом со шрамом появилась тонкая красная полоса. Таня взяла окровавленную руку Джереми и прижала ее к надрезу на своем теле. Кровь тонкими ручейками стекала вниз по его руке, по Таниным ногам, капала на полотенце, впитываясь в него.

Таня так плотно прижимала к себе его руку, что Джереми мог ощутить рельеф ее мышц под кожей. Он пытался выгнуть кисть как можно сильнее, чтобы не прикасаться к шраму, но Таня направила его пальцы, раскрывая липкую и скользкую от крови плоть.

– Твоя кровь во мне, – прошептала она. Она тяжело и часто дышала. Она медленно терла его руку о свое тело. – Моя кровь в тебе. Ты мой… кровный возлюбленный. Скажи это.

Джереми услышал, будто бы со стороны, как повторяет эти слова.

Она повела его руку вверх, удерживая ее на шраме. Тот напоминал на ощупь узкую выпуклую ленту. Оставляя за собой кровавый след, рука Джереми скользила вдоль живота, ребер и наконец оказалась на груди. Под ее нажатием грудь выгнулась вверх и чуть в сторону. Сосок изогнулся, будто резиновый, когда палец Джереми прошелся по нему. Таня повела его руку выше, и Джереми встал на ноги. Его набрякший член был зажат в штанах, точно в ловушке.

Она поднесла его руку к своему рту. Поцеловала. Слизнула кровь. Глядя Джереми прямо в глаза, она взяла в рот его палец и принялась сосать и вылизывать его, пока тот не стал совсем чистым, после чего проделала то же самое и с остальными.

– Наша с тобой кровь, – прошептала она. Ее губы, щеки и подбородок были все заляпаны ею. Наконец Таня отпустила руку Джереми и вложила в его ладонь лезвие.

– Носи его с собой на память.

– Я никогда не забуду.

– Я знаю.

Достав из кармана носовой платок, Джереми завернул в него лезвие и крепко прижал ткань к ране.

– Иди домой, – нежно сказала Таня. – Увидимся завтра.

У него сдавило горло.

Он должен уходить?

Но он же так заведен! Не меньше ее!

Не могло все закончиться!

Внезапно он выпалил: