– Я никогда еще не чувствовал… ничего подобного ни с одной девушкой, – проговорил он, медленно водя рукой по ее бедру. – А что насчет тебя?

– А что насчет меня?

– Скажи, как тебе это все?

– Нет уж. Ты начал, ты и продолжай…

– Кажется, я в тебя влюбился. Но не из-за того… что между нами было только что… Я влюбился в тебя гораздо раньше.

– И я полюбила тебя гораздо раньше, а то, что между нами было, только усилило это.

– И со мной то же самое. – Он сложил руки на коленях. – Боже, если бы только не нужно было никуда идти…

– Я пойду с тобой.

– Нет. Ты же хотела остаться и принять ванну. – Он улыбнулся. – Теперь ты и в самом деле в ней нуждаешься. – Он похлопал Робин по колену и поднялся с кровати.

Робин перевернулась на бок и смотрела, как он нагнулся за трусами. Тело его было гладким и мускулистым, кожу покрывал золотистый загар, за исключением того места, которое обычно скрывалось под шортами. Там кожа была белой.

Когда Нейт надел джинсы и стал их застегивать, Робин села на краю кровати, глядя, как Нейт надевает футболку, носки и теннисные туфли.

Это странное чувство – быть обнаженной, когда он одет.

Странное, но прекрасное.

Она встала, он подошел к ней. Положив руки на ее бедра, он посмотрел ей в глаза и проговорил:

– Надеюсь, мы увидимся в час или около того. Буду ждать. Подходи к пассажу, когда будешь готова.

– Постараюсь как можно скорее: я ведь уже скучаю.

Она обняла его, прижала к себе и нежно поцеловала.

Джереми ехал ближе к обочине, стараясь крутить педали как можно медленнее: любое движение отзывалось в голове болью. Впрочем, ему уже полегчало, наверное, благодаря свежему утреннему ветерку.

Больше всего он сейчас мечтал купить мороженого, когда доберется до Фанленда. Хотя похмелье было у него впервые, он почему-то не сомневался, что мороженое поможет хоть немного затушить жестокую изжогу.