Неожиданно на поверхности кучи, примерно в трех футах над головой Билли, появилась маленькая белая ладонь. За ней — рука и плечо. Куски угля покатились в разные стороны. Через мгновение показалась маленькая голова, и ужасное, измученное лицо Вилла Букера с безнадежным отчаянием уставилось на него белыми невидящими глазами.

Рот пытался сложить серые губы в слова:

— Билли, скажи им, где я, Билли... скажи им, где я...

Горло Билли разорвал мучительный вой, и он, как бешеный краб, начал карабкаться по ступенькам погреба. Он слышал, как внизу перекатывается уголь, словно собираясь за ним в погоню. В передней мальчик упал, но тут же поднялся на ноги, услышав, как дом наполняет крик, похожий на звук выпускающего пар чайника. Он выскочил на террасу и побежал, забыв о своих учебниках, забыв все, кроме ужаса, находящегося в подвале Букеров, и крича всю дорогу до дома.

9

9

Джон тихонько приоткрыл дверь спальни. Мальчик лежал, свернувшись под одеялом и зарывшись лицом в подушку, но но крайней мере он перестал издавать эти ужасные всхлипывающие звуки. Билли плакал почти целый час с тех пор, как вернулся из школы. Джон думал, что никогда не забудет белое как мел лицо сына, перекошенное от ужаса.

Они с Рамоной уложили его в спальне, и он наконец-то успокоился. Пока Джон смотрел на сына, Билли дрожал под одеялом и бормотал что-то похожее на «угол, в углу». Джон подошел, чтобы поправить на Билли одеяло, и только тут увидел, что глаза сына широко открыты и неподвижно глядят в дальний угол комнаты.

Джон присел на кровать.

— Как ты себя чувствуешь?

Он потрогал лоб мальчика, хотя Рамона сказала, что лихорадки нет и не похоже, чтобы Билли был болен физически. Они раздели его и осмотрели все тело в поисках змеиного укуса (Билли обожал лазить по самым темным уголкам леса), но ничего не нашли.

— Расскажи, что случилось?

Билли отрицательно потряс головой.

— Мама уже накрывает к ужину. Ты голоден?

Мальчик прошептал что-то похожее на «Баттерфингер».

— Что? Хочешь конфету? У нас есть сладкий картофель, подойдет?

Билли не ответил и стал смотреть прямо перед собой с такой напряженностью, что Джону стало не по себе. Он сжал плечо мальчика:

— Когда ты захочешь все рассказать, я тебя выслушаю.

Джон встал с постели, решив, что Билли наступил в лесу на змею, но не хочет признаться. Он пошел на кухню, где у печки хозяйничала Рамона. Кухню заливали лучи предвечернего солнца, из разнокалиберных кастрюль, стоящих на плите, поднимался ароматный пар.