Глаза евангелиста полыхали огнем; он взял микрофон и начал ходить по платформе нервно и энергично.

— Вам нравится дом Сатаны? Вам нравится быть в темном месте в его-о-о компании? — Фальконер остановился, рассек кулаками воздух и повысил голос так, что динамик почти взорвался. — Я пришел сюда, чтобы сказать вам: у вас еще есть НАДЕЖДА! Вы можете ВЫРВАТЬСЯ из дома Сатаны! Вы можете бороться с этим сладкоголосым Дьяволом, и вы можете ПОБЕДИТЬ, да, ПОБЕДИТЬ! Потому что в любом самом темном месте — в раздевалке, в борделе, в Измене — вы можете услышать голос Иисуса-а-а! Он может звучать очень слабо. Но если вы последуете за ним, он будет звучать громче и громче и в конце концов непременно выведет вас из темноты! Свет Иисуса спасет вас от греха и уничтожения! — Он направил указательный палец в землю, и кто-то сидящий прямо за Билли крикнул:

— Аминь!

Фальконер улыбнулся.

— Хвала Господу, давшему нам силы! — Он поднял голову и стал похож на собаку, воющую на луну. — Хвала Свету! Хвала искуплению Греха-а-а!

Оказавшись на краю платформы, проповедник упал на колени и, сцепив руки, прошептал:

— А знаете ли вы, как найти этот свет, люди? Знаете ли вы, как замолить грехи и вырваться из тьмы? Вы должны исповедаться! — Он поднялся и прошелся по краю платформы; его лицо было мокрым от пота. — Исповедаться! Довериться Иисусу! Вы должны представить это темное место на обозрение Господу!

«Исповедь, — подумал Билли. — Неужели это именно то, что я должен сделать, если хочу избавиться от кошмаров?» Вокруг него люди плакали и стонали. Папа склонил голову в молитве, а мама не отрываясь смотрела на евангелиста стеклянным взглядом. «Исповедь?» — спросил себя Билли и ужаснулся. Но если он не исповедуется, как он сможет вырваться из темного места?

— Исповедь! Исповедь! Исповедь! — кричал Фальконер, тыча пальцем в аудиторию. Широкобедрая женщина в ситцевом платье поднялась со своего места и принялась трястись; из ее горла раздавались странные булькающие звуки, а глаза закатились. Она подняла вверх руки крича «Слава Господу!» вперемежку с бормотанием. Вслед за ней какой-то работяга в синем халате начал подпрыгивать словно в танце, поднимая вокруг себя облака опилок.

— ИСПОВЕДЬ! ИСПОВЕДЬ! — ревел евангелист. — Прочь из тьмы, завладевшей вашими душами! Откройте их Господу!

Он прошелся по платформе, поднимая людей с их мест одним взмахом руки, как будто они были привязаны к его пальцам невидимыми нитями. Джон поднялся и потянул за собой Билли.

— Да святится имя Господне! — крикнул Джон.

Фальконер снова вцепился в микрофон.