— Заткни свою пасть! — раздался женский визг. Это кричала молодая мать, прижимающая к себе умирающего ребенка.

Рамона посмотрела на Фальконера.

— Убийству, — повторила она, сверкая глазами, — потому что в глубине души вы знаете, что это ложь.

Она посмотрела на дрожащего мальчика, который снова попался ей на глаза.

— Знаешь ли ты, что такое Смертный Грех? — заревел евангелист. — Видеть Мощь Господа и называть ее Работой Дьявола! Ты потеряна для Бога, женщина! — В толпе зазвучали одобрительные голоса. — Ты потеряна!

Когда швейцары выпроваживали их из палатки, Билли оглянулся и увидел за проповедником неподвижно стоящего с полуоткрытым ртом мальчика в желтом костюме. Их взгляды встретились, и Билли почувствовал праведный гнев, горечь и страсть, исходящие от Уэйна Фальконера.

Потом сын и мать оказались на поле, и швейцары предупредили их, чтобы они не смели снова заходить в палатку.

Они подождали десять минут, но Джон так и не появился. Собрание запело громкими голосами, и Билли почувствовал, как его мать вздрагивает при каждом раскате голоса Фальконера. Наконец Рамона взяла сына за руку, и они в темноте двинулись по направлению к дому.

13

13

— Билли, сынок, проснись! Проснись!

Билли сел на кровати и стал тереть глаза. Спустя несколько секунд он разглядел неясные очертания фигуры, стоящей рядом, и узнал голос отца. Билли уговорил себя заснуть несколько часов назад, когда мама сказала ему, что отец сердится на них и может не прийти домой. Билли удивился и не мог понять, что случилось. Сила юного евангелиста вытянула его на подмостки, но когда он начал исповедоваться, все пошло кувырком. Ну теперь по крайней мере папа вернулся домой.

— Прости, — сказал Билли. — Я не хотел...

— Ш-ш-ш-ш! Нам надо вести себя тихо. Мы же не хотим, чтобы нас услышала мама?

— Почему?

— Потому что она уснула, — ответил Джон. — Не надо ее будить. Пусть это останется между нами, мужчинами. А теперь обуйся. Нет-нет, не переодевайся, сойдет и пижама. Я хочу тебе что-то показать. Пошли быстрее, но тихо.

Голос отца звучал довольно грубо, но Билли, занятый ботинками, этого не заметил.

— Пошли, — сказал Джон. — Мы немного прогуляемся. Ты и я.

— Я включу свет?