Шарик мгновенно сгруппировался и взлетел, так и не вынув из клюва сигару, оставляя за собой дымящийся след, как подбитый в бою аэроплан. Гриф сделал круг по комнате и выпорхнул в приоткрытое окно. Черт молчал, невозмутимо болтая кедой, а Дунька достала из складок юбки секундомер, щелкнула кнопкой и начала отсчет, наблюдая, как по циферблату побежала, прихрамывая, стрелка. Я тоже проникся важностью момента и стал поглядывать на часы, хотя не очень понимал, чего ждем. Гриф вернулся, едва секундная стрелка одолела пятый круг, приземлился, сипло дыша, вместо сигары в клюве была зажата запонка.

— В норматив не уложился, — радостно поддела крыса, — вот до чего неуемное пьянство доводит.

— Заткнись лучше, — огрызнулся Шарик, после того, как отдал запонку Варфаламею. — Еле догнал. Какой-то хмырь ее подобрал на моих глазах. Пришлось применить силу. Народ нынче жадный пошел, слов не понимает. Ну, ничего, наш клюв остер, а когти наши цепки.

Черт повертел запонку так и сяк, будто искал в ней изъян, да и кинул ее через стол. Она приземлилась точно передо мной.

— Мон ами, мы решили исправить ошибку, дать тебе второй шанс, предупреждаю — последний. Отдашь улику Бессонову, засчитаем, как попытку, вне зависимости от результатов следствия. Выбор за тобой.

Первым моим желанием было встать и снова выкинуть запонку в окно, я уже уперся, как в походе с макаронами, баран встал наизготовку и заслонил человека. Остановило меня от эффектного, сколь и бессмысленного поступка, простое соображение — чего ради копья ломать? Как говорят китайцы, будучи сильным, показывай врагу слабину, будучи слабым, кажись сильным. Не знаешь, как поступить, не поступай никак.

— Мне надо подумать, — сказал я и сгреб запонку со стола.

— Внимание, минута тишины, — гриф встал солдатиком во фрунт, прижав крылья к бокам. — Небывалое зрелище. Публика прильнула к моноклям. Никитин думать будет. В прикупе две карты — шестерка и туз.

— Минута. Экий ты шустрый, Шарик, когда других касается, — Дунька кивнула в мою сторону. — А сам? Помню у графа Залепухина сел он играть за второй ломберный стол. Я встала за спиной, чтобы понаблюдать за гением преферанса, мастером пульки, факиром мизера, гуру распасов. Сдали ему четырех коз с третьей дамой, туза и малку…

— Дунька меня под крыло локтем толкала, мешая сосредоточиться, — гриф повернулся к черту за поддержкой, — крыса подколодная.

— Брэк, — Варфаламей развел лапками, как рефери на ринге, — Мы придерживаемся демократических традиций, зачем подгонять, тем самым поражая человека в правах. У Никитина в запасе три дня, вот пусть и думает.