Иные за такой срок войну выигрывали. Аминь.

Дунька с грифом накатили после аминя, выпили и закусили, черт молчал, болтая кедой, выжидательно посматривая на меня. Я в это время безуспешно пытался мысленно артикулировать начало фразы для подачи челобитной Варфаламею, собирая разрозненные буковки в ускользающие слова, шевеля губами, но ничего не выходило, хоть убейся. Неизвестно, сколько бы продолжалось тягостное молчание, если бы любознательная Евдокия не обратила внимание на разорванный конверт, валявшийся на столе среди тарелок.

— О, Никитину пишут, — она вынула из конверта письмо и развернула, подслеповато щурясь, — из заграницы. Весточка с Аппенин. Не разберу сослепу об чем?

— Зазноба у Никитина объявилась. Варфаламею кланяться велела, — гриф смотрел в окно, будто читал на стекле нарисованные каракули. — Умоляет о встрече, намекает на интим.

— Брешешь, — Дунька пробежала письмо глазами, — Несчастная Моника находится в творческом кризисе, отношения в семье разладились, тем самым усугубляя нравственный тупик, плюс возраст и засилье Голливуда. Никакого интима, а концовку можно истолковать фривольно, лишь обладая извращенным воображением.

Достав платок, крыса промокнула набежавшую слезу и передала письмо Варфаламею.

— Положа руку на сердце, — настал мой черед вставить пять копеек, — не вижу смысла мусолить переживания незнакомой, хотя и известной актрисы, в то время как совсем не посторонние вам люди просят, буквально взывают о помощи.

— Это кто? — не отрываясь от письма, спросил черт.

— Девица Чертопрахова, — я постарался добавить безразличия в голос, — Неплохо бы ее братца вернуть…

— Сделано, — с победным видом отрапортовала Дунька.

— Когда ж вы успели выполнить ее просьбу?

— Просьбу, скажешь тоже, — заворчал гриф и, покопавшись, вынул из-под крыла смятый комок бумаги. — У нас контракт, подписанный кровью. А что же противная сторона? Сбежал, понимаешь, с любовницей в санаторий недалеко от Монино, первый поворот направо. Аванс наш пропивать, документально оформленный, начал. Думал, мы его уговаривать будем? Ничего, сейчас ему сестрица рожу умоет, фингал под глазом припудрит, и айда, на галеры, — Шарик приложил крыло к голове, прислушиваясь, — работа уже кипит, клавиши раскалились, что твой пулемет. Вот что значит мотивация. Такими темпами они за неделю роман переделают. Пора уже издательсво подыскивать.

— А далеко ходить не надо, — Дунька развела лапками, — мы который день столоваемся в квартире издателя Сапожникова, надо отплатить человеку за гостеприимство.

— Чего хочет? — черт все еще разглядывал письмо.