Софи застыла с отставленной сигаретой в руке.

— Что-что?

— Я, заметь, не призываю, просто объясняю тебе логическую цепочку.

Нонине медленно повела головой в одну, потом в другую сторону:

— Чувствую, ты договоришься.

— Софи… — Замёлов нервно усмехнулся, добавил. — Ваше Величество. Послушай, если тебе просто жалко денег, можно устроить по-другому. Информация — в конце концов, оружие обоюдоострое.

— Хватит, — она тихо, но решительно хлопнула ладонью по столу. — С этого дня какой бы то ни было контакт с ними под запретом, я лично приравниваю его к госизмене. И я не буду разбираться, кому и что ты хотел объяснить, в следующий раз. Это понятно?

Она удовлетворённо кивнула:

— Достаточно вошкались. Пора по-нормальному.

…Хотя звонок шёл не с основного, этот номер здесь тоже был вполне известен.

— Насчёт нашего общего знакомого, — сказал в трубке Гречаев. — Который, похоже, решил действовать самостоятельно. По крайней мере, грозился опубликовать некоторые материалы и обещал устроить так, чтоб о них узнали автоматически, если с ним что-нибудь случится. Понимая все несогласия между нами… видите ли, нас это, конечно, скомпрометирует, но ваши счета и телефоны также присутствуют… А информация — как известно, оружие обоюдоострое.

Не отвечая, Софи бросила трубку.

…Вот так, отметила она про себя, тихо покачиваясь в кресле. Просто и совсем некрасиво.

Что ж, вместе с другими аляповатыми масками эту умчит вода. Совсем уже скоро.

Сегодня. Время пришло.

Взяв в руки мел, Лаванда встала и подошла к окну. В небе и на домах полоскался рассвет, розовато-оранжевой полоской он ложился на угол недальней высотки и медленно полз кверху, наискосок. Когда сверкнёт яркой вспышкой на металлическом карнизе верхнего балкона, будет пора.

Море тихо и плавно колыхалось внизу. Кто-то говорил ей, что в Ринордийске нет моря… Так вот оно здесь. И чего она раньше боялась.

Жаль только, со шкатулкой не вышло. Наверно, так было бы лучше. Но пусть. Чего бы важного ни унесла та с собой, оно не важнее того, что скоро придёт, и не надо оглядываться назад. Только напиши и дай огню сжечь, и море поглотит порочное, наломанное… Бывшее.

А потом колесо завершит оборот и встанет. И никто не испортит ошибкой наставшую новь.