После этого Джек хорошенько привязал свободный конец веревки к столбу ограды и, натянув с помощью Доминика и Джинджер ее как можно крепче, еще раз закрепил на столбе. Веревочный мост был готов.

Джек подпрыгнул, ухватился обеими руками за трос, раскачался и закинул на него ноги, скрестив затем лодыжки. Теперь он завис, как шаловливый медведь-коала, на ветке и мог, подтягиваясь руками, двигаться вперед, не касаясь земли. Продемонстрировав Доминику и Джинджер, как это следует делать, Джек опустился на землю возле ограды.

Ухватиться за трос Доминику удалось с первой попытки, но понадобилось не менее минуты, чтобы закинуть на него еще и ноги.

У Джинджер это получилось ловчее, хотя ей и пришлось помочь дотянуться до троса.

— Вы в довольно приличной форме, — заметил Джек.

— Да, верно, — спрыгивая на землю, согласилась она. — И все это благодаря тому, что каждый вторник я беру выходной и объедаюсь варениками, печеньем и блинами. Главное — правильно питаться, Джек! Тогда всегда будешь в хорошей форме.

— О'кей, — сказал Джек, надевая на спину рюкзак. — Сперва я перетащу два самых тяжелых рюкзака, а потом полезете вы, захватив с собой по маленькому мешку. Джинджер, вы будете второй, Доминик — последним. Не волнуйтесь, если на середине пути трос провиснет, земли вы не коснетесь. Главное, крепче держите в «замке» ноги и не вздумайте разжать сразу обе руки, когда будете подтягиваться. Все время помните об этом! Имейте в виду, что уже на расстоянии десяти футов от сосны вы можете считать себя в безопасности, контрольная полоса там кончается.

— Мы доберемся до дерева, — заверила его Джинджер. — Тут всего-то каких-нибудь тридцать футов.

— Уже после десяти футов вам покажется, что у вас отрываются руки, — предупредил Джек, навешивая на грудь второй рюкзак. — А еще через пять у вас возникнет ощущение, что их оторвали.

* * *

Что-то в поведении Брендана Кронина задело Фалькирка. Только человек мог с такой яростной решимостью отстаивать свое право исполнить последний долг в отношении покойного, только у настоящего человека могли так пылать от возмущения глаза и дрожать от горя голос.

Страх перед возможным чужеродным захватом человеческих тел буквально снедал полковника, и на то были основания: после всего увиденного им в звездолете можно было вообще сойти с ума. Однако даже ему не верилось, что благородный гнев Кронина может быть наигранным.

Тем не менее Кронин с его необъяснимыми способностями оставался одним из двух основных подозреваемых; вторым был Доминик Корвейсис. Откуда было еще взяться этому дару исцелять людей и перемешать, не прикасаясь к ним, предметы, как не от вселившегося в их тела инородного хозяина?