— И, глядя на этот чудесный корабль, — рассказывала, глотая слезы радости, Сэнди, — я внезапно почувствовала себя личностью. Всю свою жизнь я прожила, чувствуя себя ничтожеством, жалкой дрянью, не стоящей ни гроша, лишенной чувства собственного достоинства, и вдруг осознала, что мы все в равной степени малы на этой земле и что никто из нас существенно не отличается от других таких же песчинок, но и это еще не все... — Она отчаянно всхлипнула. — О, как же мне найти слова, чтобы выразить свои чувства!

— У тебя все прекрасно получается, — спокойно произнесла Фэй. — Поверь мне, девочка, ты все верно говоришь.

— Так вот, — слегка успокоилась Сэнди, — я хочу сказать, что, хотя все мы и песчинки, мы все же частицы человечества, которое однажды непременно пробьется сквозь мрак неизвестности туда, откуда пришли к нам эти космические посланцы, и это наполняет наше существование смыслом. Вы меня понимаете? Мы должны любить друг друга и продолжать жить, чтобы однажды, вместе со всеми, кто живет теперь и жил до нас, подняться над всяческим мраком и там соединиться с теми, кто придет после нас. Ради этого можно вытерпеть любые испытания. И все это я поняла за те считанные мгновения, пока смотрела на светящийся янтарным светом корабль, и потом вдруг начала смеяться и плакать одновременно...

— Я вспомнил! — воскликнул Нед. — Боже мой, теперь я все вспомнил! Да-да, я вижу все как наяву. Мы все стояли вдоль обочины шоссе, и ты прижалась ко мне и впервые сказала мне, что любишь меня, хотя я это и знал. Ты тормошила меня и кричала, что любишь меня, и это было так странно слышать в тот момент, рядом с космическим кораблем из другого мира! Но самое интересное, что, когда ты стала говорить мне, что любишь меня, я позабыл об этом корабле, я позабыл обо всем на свете, потому что для меня самым главным были твои слова, слова, которых я так долго ждал. — Голос Неда задрожал от переполняющих его чувств, и Жоржа догадалась, что он обнимает в темноте Сэнди. — А эти проклятые мерзавцы отняли у меня этот счастливейший момент моей жизни, они напичкали меня своей дрянью и отшибли у меня память. Но теперь я снова все вспомнил, Сэнди, и им уже не удастся заставить меня это забыть. Им это больше не удастся!

— А я так ничего и не вспомнила, — пожаловалась Фэй. — Но я тоже хочу вспомнить. Я тоже хочу в этом участвовать.

Все приумолкли, и стало слышно, как сердито урчит мотор, вспарывая тягостную тишину вьюжной ночи.

Жоржа чувствовала, что сейчас многие из них размышляют об одном и том же — о том, что, обретя подтверждение существования иного, высшего разума, человечество вынуждено будет отказаться от бессмысленных кровавых схваток за власть и безумных попыток возвысить одну философию над другой. Рухнут религии, нетерпимые к другим конфессиям, и лишь вероисповедания, проповедующие равенство всех землян, сохранят шанс на признание. Сердце подсказывало Жорже, что встреча с посланцами внеземной цивилизации способна подвигнуть человечество на объединение в одну большую семью, единую нацию жителей планеты Земля, где уже не будет места ни королям, ни правительствам.