— Все это, конечно, интересно, — перебил Хохотву Илья, — но он назвал вам имя? Имя оборотня, или пусть будет менква. Самое главное! Имя?!
— Нет, имени он не назвал. «Ни к чему, — говорит. — Все равно бесполезно. И вообще лучше вам не соваться в наши дела. И так уж вреда понаделали». И он прав.
— Прав — не прав! — Илья вскочил со стула и, казалось, хотел этим стулом двинуть Хохотву по голове. — Так я и знал, что нужно было ехать самому. Интеллигентские штучки! Начинаем рассусоливать о правде и кривде, а убийца ходит на свободе. Я бы из этого старика все вытряс.
— Сомневаюсь! — воскликнул Хохотва.
— Оставим пререкания, — сказал Осипов, — что еще вам сказал этот Артемий?
— Он сказал, что менква можно уничтожить тремя способами. Первый — его может убить Охотник из рода Охотников. Последним в роду Охотников был Иона.
— Но у Ионы есть сын?
— Он слишком мал. Далее. Оборотень может уничтожить сам себя. Одним словом, самоубийство. Тоже исключено. И третий способ — оборотня может убить настоящий медведь. По словам старика, в старину бывали подобные случаи.
— Ага! Медведь!.. Ты слышал?! — Илья толкнул Осипова. — То же самое нам говорил и твой друг — укротитель. Однако прежде чем натравить на оборотня всех медведей Советского Союза, нужно знать хотя бы его имя… Скажу только одно: мы в тупике. Старики, видишь ты, говорить не желают. Иона мертв. Кто еще может дать информацию? Разве только этот педик-фотограф Грибов? Но я не уверен, что он ею располагает. Ладно, отправляемся по домам.
— И все же не стоит терять надежды, — растерянно сказал Хохотва, — возможно, все и прояснится.
— Прояснится? Как же! На вас была основная надежда. А что теперь остается? Снова ехать в стойбище или куда там. Встать перед этим Артемием на колени, мол, скажи ради мира во всем мире и дружбы народов.
— Он не скажет.
— Ну вот. Значит, остается ждать. А чего ждать? Дальнейших убийств. Теперь кости эти… Говорите, собирается плодить оборотней? Еще не легче. Все! Кончили беседу.
Глава восьмая
Глава восьмая
1
1
Недолог век медведя в нашей стране. От силы лет сорок. Вон на Западе, конечно, не в Европе, там и медведей-то нет, а где-нибудь на Аляске встречаются медведи-долгожители. Еще короче жизненный срок тех мишек, которые обитают в районах, населенных так называемыми национальными меньшинствами (в советской литературе тридцатых годов — нацмены). Почему именно здесь они живут совсем недолго? Да, наверное, по тем же причинам, что и люди, охотящиеся на них. Угнетение коренных народов Севера было характерно для времен проклятого царизма. Правда, нужно отметить, что и после прихода Советской власти жизнь северян не особенно изменилась. Пить, правда, стали больше. Медведи, конечно, не пьют, но разве от этого им легче?