…Он шел по ночной Ульяновке. Сзади полыхало и надрывались пожарные сирены. Впереди была темнота. Голос что-то тихо шептал. Все следующие три года Сашок внимательно к нему прислушивался. Но отнюдь не всегда исполнял советы. И лишь один раз, ненадолго, выбрался туда, где голос звучал слышнее всего. В Спасовку.
Сашок. Спасовка. Июль 2000 года
«Мерседес» салатного цвета, плавно покачиваясь, прорулил по Козыревскому прогону и вывернул на шоссе.
Отпрыски на заднем сиденье отталкивали друг друга от опущенного стекла. Радостно и удивленно показывали матери на купающихся в луже гусей – все правильно, росли горожанами в первом поколении. Мать, несколько располневшая, но по-прежнему очень красивая, водворила порядок; стекло поднялось, и машина, набирая скорость, покатила в сторону города.
Рано поседевший человек проводил ее взглядом и нехорошо усмехнулся – нескольких зубов не хватало. Он удовлетворенно кивнул – мрачное, совершенно безрадостное удовлетворение. Десять лет терзаемый химией и электрическими импульсами мозг искал ответ на один-единственный вопрос: почему все так вышло? кто виноват? кто? кто?? кто???
Он нагнулся и поднял лежащий у ног продолговатый сверток – испачканная свежей землей мешковина сгнила и расползалась в руках. Но несколько слоев густо промасленной бумаги уцелели, он с треском разорвал ее пальцами. Сталь с синеватым отливом тускло блеснула – надежная и бесстрастная сталь – она никого и никогда не предавала, она много лет терпеливо ждала своего часа.
И дождалась.
Глава 7 02 июня, понедельник, ночь, утро
Глава 7
1
Охотника и дичь всегда связывают некие невидимые эмпатические, а то даже и телепатические узы, – подтвердить это может любой бывалый человек, много походивший с ружьем по лесам и болотам.
Он, охотник, наверняка расскажет немало случаев, подтверждающих данный тезис: и о том, что самая завидная дичь в самых баснословных количествах попадается именно в тот день, когда выйдешь в лес без ружья, – к примеру, за грибами, – птицы и звери не получают какого-то загадочного сигнала от мозга человека, в любую секунду готового послать им вдогонку смерть одним движением пальца, – не прячутся и не разбегаются. Можно услышать рассказы об утках-нырках, мирно плавающих по водной глади и не видящих притаившегося на берегу стрелка, но отчего-то решающих мгновенно нырнуть в тот момент, когда спусковой механизм только-только приходит в движение – и удачно избегающих снопа дроби. Да что там говорить: банальные вороны абсолютно не реагируют, когда делаешь вид, что целишься в них из обычной палки. Даже если выстрогать ту палку в форме ружья и соответствующим образом раскрасить, – не реагируют. Стоит поднять на них настоящее ружье – тут же улетают, получив от мозга охотника какой-то импульс, с палкой в руках отнюдь не возникающий…