– Никуда мы не ушли, – печально ответила Ада. – Мы все там же. Лишь декорации в очередной раз сменились… Это Чертова Плешка, пойми. Тут можно идти сколько угодно, не сдвинувшись с места.

– Вообще-то я слышал про один способ отсюда выбраться… – неуверенно начал Кравцов. И замолчал. Способ, поведанный Наташей Архиповой, был прост: девушка Ада должна стать женщиной прямо здесь и сейчас. И морок развеется…

Правда, Наташка с Козырем побывали, похоже, на самой периферии Плешки, но не на пустом же месте возникло такое поверье. Что местным легендам порой стоит доверять, Кравцов убедился сполна.

– Я тоже слышала про этот способ, – сказала Ада. – Но боялась предложить. И думала, ты побоишься согласиться…

Он молчал. Не потому что боялся и хотел замять разговор – просто трезво взвешивал шансы. Трое несостоявшихся любовников Аделины погибли. Все так. Но сила, что зачем-то хотела сохранить хранительницу пентагонона девственной, далеко не всемогуща. Иначе не стоило бы возиться с воронами и подстраиванием автокатастроф. А расстрел боевиками армейской колонны и смерть Кирилла, еще школьного ее ухажера, – наверняка случайность. И все же…

И все же стоит рискнуть. Сделать неожиданный ход. Не для того ли три года Аду подводили к мысли, что плодом ее любви может стать лишь смерть, – чтобы сегодня они не сделали того, что должны сделать?

Аделина вскрикнула. Отпрыгнула в сторону. Через мгновение Кравцов почувствовал удар по ноге – удар твердым и острым. Он присмотрелся: на земле копошилось что-то живое. Так и есть – ворона! – разглядел в трепещущем свете зажигалки. Истерзанная, со сломанным крылом и волочащимися кишками, птица вырвалась из свалки и каким-то чудом доковыляла сюда. Клюнула Аду, клюнула Кравцова и теперь издыхала. Из раскрытого клюва толчками выплескивалась кровь – почти черная. В единственном уцелевшем глазу отражался крохотный огонек зажигалки – и казалось, что ворона смотрит с лютой ненавистью…

Она, Чертова Плешка, не выпустит нас так просто, как порой выпускала случайно попавших людей, понял Кравцов. И сказал:

– Я не побоюсь согласиться.

12

Гном не спал – хотя полночь давно миновала, а завтра ранним утром ему предстояло заступать на смену. Однако вот не спалось. С ним вообще происходило нечто странное. Неторопливый тугодум, – месяцами, а то и годами шлифующий свои замыслы – сейчас он работал с лихорадочным остервенением. Правда, менее тщательными его действия от этого не стали. Просто Гном делал все неимоверно быстро – по своим меркам, естественно.

Он сидел за столом, заваленным чертежами. Ватмана не нашлось, и Гном чертил схемы на листах желтой оберточной бумаги. Чертил быстро, уверенно, не пользуясь ни линейкой, ни прочими чертежными инструментами. Однако – как и в случае с деревянным пентагононом на Кошачьем острове – линии получались уверенные и ровные.