— Если выбрал свой путь — так не топчись на месте, а иди, — вкрадчиво посоветовали сзади.

Лешко обрадованно обернулся — и никого не увидел. Вокруг возвышались деревья, с виду вполне обычные деревья, без щупалец и хищных пастей. Земля была надежно укрыта слоем прелой почерневшей листвы, сквозь которую пробивалась желтая трава.

— Кто это? — спросил Лешко, насторожившись; возможно, этот мир собирался устроить ему очередную пакость. — Это ты, Вергилий?

— А ты кто? — спросили в ответ.

Голос шел откуда-то снизу, от слоя опавших листьев, но говорившего не было видно. Лешко всмотрелся, но не обнаружил ровным счетом ничего: ни дрожания воздуха, ни какого-нибудь отблеска — ничего.

«Понятно. Сбыкновенный невидимка, — подумал Лешко. — Самый обычный невидимка. Почему бы и нет? И почему бы не расспросить у него о Биерре?»

Памятуя о советах Вергилия, он держался настороженно и был готов в любой момент положиться на собственные быстрые ноги — попробуй-ка потягаться с невидимым противником!

— Я Станислав Лешко, — сказал он, не спуская глаз с того места, откуда слышался голос. — Ищу дорогу в Биерру.

— Станислав Лешко… — пробормотал невидимый собеседник. — Странно. С чего ты взял, что твое имя Станислав Лешко?

Лешко озадаченно потер переносицу. Ему не очень-то хотелось вступать в дискуссию с невидимым оппонентом; было у него сильное подозрение, что дискуссия никакой пользы ему не принесет. Но, может быть, удастся разузнать, как найти Биерру…

— У людей так принято, что дети носят фамилию родителей, — назидательно сказал он, выделив голосом: «у людей». — Родители дают имя сыну или дочери. Фамилия моих родителей — Лешко. Поэтому я тоже Лешко. А имя у меня в честь деда: Станислав. Если угодно, Станислав Гжегош Анна Лешко. Понятно?

— Понятно, — не сразу отозвался невидимка. — Точно так же и я могу сказать, что мое имя — Тетраграмматон. Или даже Фохат. Я не о том.

Невидимый собеседник замолчал, ожидая, вероятно, что Лешко спросит: «А о чем?» Но Лешко тоже молчал, по-прежнему оставаясь начеку и предоставив невидимке самому ответить на свой же вопрос. И невидимка ответил:

— Я о том, что, может быть, и на самом деле существовала или существует некая личность, названная после воплощения Станиславом Лешко. Но почему ты уверен в том, что тот, кто стоит здесь, — я имею в виду тебя — и есть тот самый Станислав Лешко?

— Память. Осознание собственной личности.

— Это не критерий, — возразил невидимка. — Если общаться на низшем уровне, то можно сказать так: форму можно заполнить любым содержанием. Содержание можно менять. Сегодня ты Тетраграмматон, завтра — Фохат. И наоборот.