Лешко снял туфли, поддернул штанины и принялся энергично растирать ступни и голени.

— Вот так, вот так, — удовлетворенно кивал Вергилий.

— Я только хотел разузнать дорогу в Биерру… — начал было оправдываться Лешко, но Вергилий сразу перебил его:

— У кого? Зачем? Надо же смотреть, с кем связываешься!

— Да как же смотреть? — возразил Лешко. — Я же его не видел, он сам начал. Я думал, это ты, а смотрю: никого. Кто это хоть был-то?

— А! — отмахнулся Вергилий. Потом пригладил шерсть на груди и улыбнулся. — Ладно. Хуже всех скорбей счастье без печали. Будем считать, что печаль состоялась. Теперь дело за счастьем. Вот посидим сейчас немного и пойдем в это селение.

— А где гарантия, что там я не превращусь в собственные носки? — с ехидцей спросил Лешко, не прекращая растирать постепенно оживающие ноги.

— Гарантией буду я, — незамедлительно ответил Вергилий. — Главное — держись рядом.

— Я-то держусь, только ты куда-то исчезаешь. Куда ты делся, когда пожар начался? Почему не отзывался?

— Сгорел и вновь восстал из пепла, — пробурчал Вергилий. — Теперь меня можно называть не только Вергилием, но и Фениксом. А пока восставал, ты, Станислав Лешко, успел связаться с этим… — Вергилий мотнул головой в ту сторону, откуда они пришли. — От таких разговоров пользы мало, а вреда много.

— Он говорил о Тетраграмматоне и еще о чем-то… Что такое Тетраграмматон?

Вергилий с удивлением посмотрел на Лешко и возвел глаза к небу.

— Все уходит, все забывается. — Он вздохнул. — Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.

«Ну, это я знаю, — подумал Лешко. — Проповедник, он же Экклесиаст, он же, кажется, премудрый царь Соломон».

— Тетраграмматон — это Эл, — сказал Вергилий. — Это Элохим, Элоя, Саваоф, Шаддай, Адонай, Иегова, Яг и Ихие. Это имя Бога. Йод, хе, вау, хе. Говорят, при помощи этого имени была некогда создана Вселенная.

— Кто говорит?

— Это имя состоит из четырех букв, — продолжал Вергилий, оставив без внимания вопрос. — Именно число «четыре» является числом способа организации и созидания всего. Оно вместе с другими числами составляет полный цикл вибрации. Кое-кто утверждал, что если правильно произнести слова «потерянный Тетраграмматон» — то есть определить верное звучание, — то Вселенная распадется. Что ж, все может быть, — задумчиво протянул он и спросил уже другим тоном: — Ну что, идти сможешь?

— Сейчас попробую.

Лешко пошевелил ступнями, потом медленно встал и сделал несколько неуверенных шагов. Онемение прошло, но ступни все-таки еще продолжали восприниматься как нечто чужеродное. Тем не менее, он уже мог идти без посторонней помощи.