– Неужели?!

– Именно.

– А когда это случилось?

– Точно не помню. Где-то в конце пятидесятых… Кстати, а ты знаешь, что означает в Таро карта Висельника? На ней изображен человек, подвешенный вниз головой за правую ногу. Двенадцатый номер Старших арканов Таро предсказывает возможность сознательной жертвы, приносимой для перехода в иное, часто более совершенное качество. Впрочем, некоторые авторитеты трактуют эту карту как возможность выхода сухим из воды.

– Ага.

– Так вот. Этот Смольский, надо думать, и спрятал карты в коробку с иконами. А саму коробку отдал на хранение какому-нибудь знакомому, у которого ты ее и купил.

– У старухи, – машинально произнес Артем. Какие-то смутные, пока что не оформившиеся мысли шевельнулись в его голове. – А как выглядел Смольский?

– Да обычно. Немолодой, среднего роста…

– Немолодой – это в каком же возрасте?

– Лет, наверное, около шестидесяти. Хотя, конечно, прошло довольно много времени. Годков десять, а то и больше. Видела я Смольского раза три, не более, и его облик почти стерся в памяти. Помню только, что невзрачный мужик. Не произвел впечатления.

– Зачем, по-твоему, он засунул карты в коробку с эмалями?

– Это как раз совершенно понятно. Карты генерировали зло, а иконы их как бы запечатывали. Своего рода защитный механизм.

– Трофим Петрович мне тоже нечто подобное говорил. Слушай, а ты Колычева лично знала?

Ладейникова с минуту подумала.

– По-моему, нет. Он к Эрасту Богдановичу, как мне кажется, ни разу не приходил. Обычно присылал кого-нибудь вроде тебя… Насколько я знаю, они крайне редко контактировали между собой.

– Почему?

– Эраст Богданович предпочитал обделывать свои гешефты без посредников.

– Скажи, пожалуйста, вот ты сейчас упоминала значение карты Висельника. Но для чего нужно было умерщвлять Смольского, да и Колычева, столь странным способом – вешать, да еще за ногу?

– Думаю, это символ. Что он означает и кому адресован, мне не ясно. Но в любом случае он напрямую связан с толкованием карт Таро. Слышал такое слово – реинкарнация?

– Нет.