— В таком случае я не прочь его наказать, — громогласно объявил Троубридж, делая спутнице большие глаза. — Мадам, что нам в нем? Давайте уедем!

— Почему бы и нет? Тут такая жара! Нельзя же весь день торчать на солнцепеке. У меня от всего этого уже ломит в висках, — пожаловалась Мадлен, ничуть не греша против истины.

Троубридж бесшабашным движением сбил на затылок шляпу.

— В таком случае вас надо развлечь. Не устроить ли нам состязание? Мой гнедой против вашей чалой. Что скажете, а? Кто первым выскочит из каньона. Расстояние подходящее. Тропа тесновата, но ничего. Финишем будет дорога. Победителю достанется… поцелуй. — Он картинно прижал руку к груди, потом хлопнул себя по карману. — Или десять фунтов — на выбор?

— Вы предлагаете мне пари, Троубридж? — спросила Мадлен, испытывая прилив благодарности к толстяку. Не каждый на его месте держался бы столь достойно. Счастлива будет женщина, которой достанется такой муж. Жаль, что он уезжает.

— Я понимаю, кавалеру не очень прилично себя так вести, но, учитывая, что мы совершенно одни, этим можно и пренебречь! — прокричал с вызовом англичанин. — Пощады не ждите. Скачем до дальней скалы и поворачиваем к дороге.

Мадлен еще раз окинула взглядом каньон, словно оценивая дистанцию, а на деле надеясь заметить, где прячется враг.

— Углы не срезаем. Держимся тропки, — сказала она, зная по опыту, насколько коварны обочины. Если лошадь споткнется и скинет седока, ситуация станет не просто рискованной, а обвально катастрофической. — По рукам — десять фунтов. На старт.

Троубридж искусно и незаметно горячил своего жеребца, делая вид, что никак не может подстроить его к чалой кобылке. Воспользовавшись заминкой, он прошептал:

— Скорее всего, стрелок сидит за дальним утесом. Тот служит ему отличным прикрытием и кроме того блокирует нам путь к отступлению. — Англичанин выпрямился в седле и, уже не таясь, объявил: — С тропы противника не теснить, обгону никак не мешать!

— Согласна, — кивнула Мадлен, опасаясь, что стрелок не один, но стараясь не выдать волнения. В конце концов, перекрестный огонь опасен не только для беглецов, но и для тех, кто стреляет. Она понимала, что это слабое утешение, и зашептала, тыча для отвода глаз кнутовищем в наиболее крупные валуны: — Нам надо вместе пройти опасное место. Старайтесь не удаляться от меня более чем на корпус. И следите внимательно, не сверкнет ли где проволока или…

— Ружейное дуло, — договорил Троубридж и приосанился вскинув пухлую ручку. — Вы совершенно правы, мадам. — С этими словами он всадил шпоры в бока гнедого и громко гикнул, отпуская поводья.