– Скорее, – попросила она и вся открылась для него.

– Хилари, – прошептал Тони, входя в нее. – Милая, милая Хилари.

Они быстро синхронизировали ритм. Она гладила его спину, очерчивая контуры мышц. Никогда еще Хилари не чувствовала себя такой живой и полной сил. Через несколько минут у нее начался оргазм; она думала, что никогда не остановится.

Тони также чувствовал неповторимость связавших их уз. Они растворились друг в друге, став чем-то большим, чем сумма двух половинок. Хилари поняла, что это уже навсегда, впервые с момента их встречи поверила, что может положиться на него, как ни на одно другое живое существо. И что она больше никогда не будет одна.

Потом, лежа рядом с ней под одеялом, Тони попросил:

– Расскажи мне про шрам.

– Хорошо. Теперь я могу это сделать.

– Ты была ранена?

– Да. Мне было девятнадцать лет, я жила в Чикаго и вот уже год как окончила колледж. Работала машинисткой и копила деньги на свою квартиру. А пока ее не было, платила за комнату Эрлу и Эмме.

– Кто это?

– Мои родители.

– Ты звала их по имени?

– Я никогда не считала их отцом и матерью.

– Должно быть, они тебя обижали, – сочувственно произнес Тони.

– Всеми доступными способами.

– Если тебе не хочется рассказывать…

– Хочется, – ответила она. – Впервые в жизни. Потому что я встретила тебя, и это искупает все прошлые страдания.

– Я вырос в бедной семье, – сказал Тони, – но мы любили друг друга.

– Тебе повезло.

– Мне очень жаль тебя, Хилари.