Затем он оглянулся на ворота. Тишина. Сигнализация не сработала. Если враги знали о его приближении — что ж, Григорий тут ничего не мог поделать. А если не знали, следовательно, он мог воспользоваться всеми преимуществами, которые сулило такое положение дел. Быть может, он добровольно входил в расставленную для него западню, но врагам придется понять: прежде чем они засадят его в клетку, он еще покажет им, что умеет кусаться.

Григорий покачал головой и прогнал самоуверенность. Это все от избытка сахара.

Он поднялся на верхнюю ступеньку, и двери распахнулись перед ним. Григорий заглянул внутрь, но не увидел ничего, кроме серой дымки. Ни звука, ни движений, ни искорки света. Точно так же, как там, на крыше вагона…

Приведя магическую силу в состояние полной боевой готовности, Григорий Николау переступил порог…

…И очутился в громадном зале, поражавшем воображение своими размерами. Такого никак не могло быть даже в таком большом доме. Размеры зала были таковы, что он мог бы находиться разве что в той каменной постройке… черном замке… или — в башне!

Выложенная из того же камня винтовая лестница уводила наверх, теряясь во мраке. Зал освещало несколько факелов, воткнутых в держатели выше головы Григория. У одной стены стоял стол, пол посередине был застелен невероятно огромным меховым ковром, и больше ничего в зале не было — ни мебели, ни украшений.

Правда, было еще единственное окно — вернее, узкая бойница на одного лучника, в левой стене. Григорий бесшумно подобрался к ней и выглянул наружу. Солнце стояло низко над горизонтом, но холмы и предгорья, окружавшие башню, он рассмотрел вполне четко для того, чтобы понять: это тот самый пейзаж, что предстал перед ним при просмотре наследственных воспоминаний Терезы.

Каким-то образом Григорий очутился в той самой башне, откуда создатель Фроствинга впервые закинул свою жуткую сеть, намереваясь вытянуть ею улов через несколько столетий.

Николау подошел к лестнице и начал медленно, осторожно подниматься. По всей вероятности, цель ждала его наверху, поскольку других выходов из зала не было. Тьма… Она была весьма в духе хозяина этой обители.

Первый виток Григорию дался довольно легко, но чем выше он поднимался, тем более настойчиво ему приходила в голову мысль: не была ли эта лестница неким средством обороны, не предназначалась ли она для того, чтобы хорошенько измотать противника перед боем? Он мог бы, конечно, телепортироваться наверх, но в таком жутком месте это было бы равносильно тому, чтобы приставить к виску пистолет и сыграть с самим собой в русскую рулетку.