— По-моему, эти два утверждения противоречат друг другу. Мужчиной или женщиной должен быть тот, кто мог бы убить графа? — недовольно спросила Лизе-Лотта.

— Мужчиной. Которому поможет отважная женщина. События, описанные здесь, произошли в одиннадцатом году. Сколько лет англичанину?

— Джейми? Ему… Сейчас ему тридцать четыре.

— В одиннадцатом году ему только-только исполнилось два.

— Ты считаешь, что мифический мститель — это Джейми?

— Многое сходится…

— Ох, Курт… Ты просто не знаешь Джейми! Он же… Он не может быть мстителем. Он очень безобидный. А уж убить Раду… Я сомневаюсь, что это вообще возможно! К тому же ему должна помогать женщина. А где он возьмет женщину? Какая-нибудь крестьянка из деревни?

— Нет, фрау Шарлотта. Не крестьянка, — ответил Курт, пристально глядя на нее. — Все сходится…

— Все это — только домыслы, Курт. Выпив кровь Отто, ты заразился от него тягой к научному обоснованию всего на свете. А многое происходит просто так! Безо всякого обоснования! И совпадения тоже бывают…

— Но не такие!

— В этом ты прав, — грустно улыбнулась Лизе-Лотта. — Это — всем совпадением совпадение! Джейми приехал, я могу его увидеть… Если решусь предстать перед ним такой, какой я стала!

— В глазах смертного ты — просто очень красивая женщина. Особенно если найдешь, кем покормиться перед встречей… И не станешь парить перед ним по воздуху. Хотя, боюсь, с кормом у нас становится напряженно. Придется сделать вылазку в деревню.

— А что такое?

— Солдаты разбежались. Как только обнаружили, что Отто исчез. Они просто взломали сейф, забрали все деньги и ушли. Впрочем, их и оставалось-то немного…

— Ну, не скажи! На несколько ночей нам хватило бы. А теперь что делать? — огорчилась Лизе-Лотта.

— Я же говорю: охотиться в деревне! Раду, как проснулся, сразу ушел туда.

В этот момент где-то вдалеке, в глубине коридора раздались тихие шаги. Это мог быть только человек — вампиры передвигаются беззвучно, разве что платье прошелестит… Курт поднял голову, принюхался и на лице его отразилось удовольствие:

— Женщина! Молодая. Здоровая. Да еще и с ребенком!

— С ребенком, — печальным эхом откликнулась Лизе-Лотта.

Потом они ждали в молчании, пока из коридора не вышла молодая румынка с распущенными волосами, в ночной рубашке. Широко раскрытые глаза ее были пусты и бессмысленны. На руках она несла спящего малыша полутора лет.