— Профессор Ван Андт.

Не только его тон, но и то, что Грейвс обратился к нему по фамилии и, прежде всего, упоминая его ученую степень, подсказало Могенсу, что тот явился не для того, чтобы скоротать время до ужина в легкой, ничего не значащей беседе. Он нерешительно всматривался в безликий контур, в который превратился Грейвс, прикрыв за собой дверь, а потом совершенно сознательно еще раз назвал его по имени, вопреки официальному обращению бывшего сотоварища, которое было непривычно слышать из его уст:

— Джонатан.

Это возымело действие, пусть и на короткий момент. Грейвс словно споткнулся в движении, и даже очертания его фигуры стали какими-то неуверенными. Но он быстро собрался и довел движение до конца с еще большей энергичностью. Не дожидаясь приглашения, он прошел к столу и уселся.

— Снова работаешь, Могенс?

— Нет, — промямлил тот, что отчасти соответствовало действительности, пусть даже с его точки зрения это и звучало чистым абсурдом: ведь он же, войдя, застал его склоненным над фолиантом.

Тем временем Могенс напряженно копался в памяти, и то, что выплывало, пугало. Он вспоминал, что читал в одной из доставленных Грейвсом книг, и даже знал, что ему открылось нечто чрезвычайно важное, но никак не мог вспомнить, что. Равно как и что это была за книга.

Грейвс вздохнул:

— Могу тебя понять, Могенс. Я на твоем месте реагировал бы так же.

Он замолчал. Тень, в которую он обернулся, повернула голову к Могенсу, и он прямо ощутил на себе сверлящий взгляд. Он тоже молчал.

— Ну ладно, — Грейвс снова вздохнул. — Предпочитаешь разыгрывать из себя оскорбленную невинность, пожалуйста. Наверное, у меня нет права обижаться на тебя, хоть и должен признаться, я надеялся, что ты поведешь себя по-другому. В принципе, я зашел лишь передать тебе от твоей мисс Пройслер, что ужин будет готов через четверть часа… И чтобы извиниться перед тобой.

Теперь настала очередь реплики Могенса. Он должен был что-то сказать, хотя бы просто задать вопрос, чтобы разговор не запнулся. Но он упрямо молчал.

— Ты был совершенно прав, придумав показать Уилсону наскальные росписи, — сказал Грейвс, нарушая молчание. — Гениальное решение. Страшно представить, что бы мог натворить этот трусливый шериф-на-задворках со своим «судебным предписанием». Было очень умно с твоей стороны провести его в пещеру с допотопными рисунками. Ничего существенного ты ведь ему не показал, правда?

Какое-то мгновение Могенс всерьез забавлялся мыслью сказать Грейвсу совершенно противоположное — только чтобы посмотреть, как он затрясется от страха. Приятная была бы картина. Но, разумеется, ничего такого он не сделал, а только покачал головой.