Его сердце бешено колотилось. После того как Грейвс спустился, у него осталась единственная лампа, которой, в общем-то, должно бы хватить, чтобы осветить небольшое помещение, но этого не было. Тьма со всех сторон накинулась на него и перекрыла ему не только видимость, но и дыхание.

— Спускайся, Могенс! — глухо донесся голос Грейвса, словно он кричал из бесконечно глубокой пропасти, и эхо многократно отразилось от скал, давая пищу нарастающему страху. — Том прав. Отсюда пойдет легче. Прихвати его винтовку!

Могенс негнущимися пальцами отнял от стены ружье и протянул его вниз Грейвсу. Потом сам встал на колени, развернулся и на всех четырех начал карабкаться в шахту. Он рассчитывал, что Том и Грейвс ему помогут, как прежде помогли мисс Пройслер, однако их голоса вроде бы удалялись, а в этом чудовищном колодце с искаженной геометрией он даже мысли не допускал, чтобы глянуть вниз, так он и полз чуть не по отвесной скале, зажмурившись и судорожно нащупывая руками трещины и выбоины, за которые можно зацепиться. Наконец он снова почувствовал под ногами твердую, хоть и покатую почву.

— Осторожнее, Могенс, — раздался голос Грейвса за его спиной. — Береги…

Могенс повернулся, все еще не разжимая век, со вздохом облегчения выпрямился и так врезался головой в скалу, что искры посыпались из глаз.

— …голову, — закончил Грейвс.

Могенсу показалось, что злорадство в его голосе не просто ему почудилось.

Со стоном он поднял руку и затекшими пальцами провел по волосам, однако, к своему величайшему удивлению, крови под ними не было — только сильная боль, от которой затошнило.

— Не отчаивайся, — радостно успокоил Грейвс. — Мы все через это прошли.

Могенс понять не мог, что же в этом такого смешного, наконец отважился открыть глаза, кинул взгляд на ухмыляющегося Грейвса и замер от удивления.

— Я уже говорила вам, доктор Грейвс, что вы невыносимый человек? — в сердцах воскликнула мисс Пройслер.

— И не раз, моя дорогая.

Но Могенс не слушал их перепалку, потому как то, что он увидел, настолько превосходило всякое понимание, что он на минуту даже забыл и боль, и тошноту. Пол, стены, своды туннеля, в котором они находились, состояли из того же блестящего черного камня, как и помещение перед вратами, потолок нависал метрах в двух над головой. Однако, когда он протянул руку, его пальцы тут же уперлись в твердое препятствие.

— Но… этого не может быть, — пробормотал он.

Нет, не было такого ощущения, что его пальцы наткнулись на невидимую преграду, он видел, как кончики пальцев касаются поверхности скалы в двух метрах выше головы, хотя он еще и руки-то не разогнул!