Закатав до локтей рукава свитера, Лилиан густо намазала ладони белым, жирным кремом и, усмехнувшись, села верхом на африканца. Узкие бедра, прямые плечи, тонкая талия, гладкая, почти черная кожа.
«Сначала я поколочу его ребрами ладоней, — подумала Лилиан, — потом пройдусь по его спине локтями, потом буду щипать, потом…»
— Давай, давай, работай, — ехидно подзадоривал ее Жиль-Баба. — Работай, девушка!
Прикусив от усердия губу, Лилиан обрушила на его лоснящуюся от крема спину ураган свирепых, безжалостных ударов.
— Ого-о-о-о-о-о!.. — застонал Жиль-Баба, — …уууфффввв… еще вот тут… сильнее… Чего ты боишься? О-о-о-о-о-о!!!..
Пот со лба Лилиан падал прямо на черную спину африканца. А Жиль-Баба подгонял ее:
— Давай еще, Лилиан! Сильнее!!
«Черт бы тебя побрал, черная скотина!» — весело подумала Лилиан и провела вдоль его позвоночника костяшками пальцев.
— Ого-о-о-о-о!!! — не своим голосом заревел Жиль-Баба, — еще-е-е-е-е-е!.. Дава-а-а-а-ай!!!
— Ты совсем меня заездил, — обливаясь потом и тяжело дыша, сказала Лилиан. — Может, хватит?
Соскользнув с его спины, она села на скомканное пуховое одеяло.
За ситцевой занавеской кто-то деликатно кашлянул.
— Давай еще разок — а? — с коварным ехидством сказал Жиль-Баба, поворачиваясь к Лилиан.
Кто-то нетерпеливо прошелся по комнате, уронил на пол книги, звякнул крышкой чайника.
— Жиль! — послышался наконец мужской голос, показавшийся Лилиан знакомым. — Чем ты там, черт возьми, занимаешься?
Злорадно хохотнув, Жиль-Баба встал с дивана и вышел, как был, в одних узких плавках, из-за занавески. Лилиан пошла за ним — с полотенцем и куском мыла в руке.
Едва выглянув из-за занавески, она остолбенела. За столом, попивая черный, как деготь, кофе, сидел Бочаров!
— Лилиан?! — испуганно и изумленно воскликнул он, вскакивая с места и чуть не опрокинув при этом стол. — Ты… здесь?
— Да, это Лилиан, — с нарочитым безразличием, со скукой в голосе ответил за нее Жиль-Баба. — Мы с Лилиан… — ехидный взгляд, обращенный к Бочарову, — …время от времени беседуем здесь… — злорадная ухмылка, — …о поэзии!
Жиль-Баба так грассировал, что у Лилиан мурашки бежали по спине.